Дитя ярости

Но в чем ее могут уличить? В том, что она одна из них? Кем бы ни был лорд Морбрей – со своим странным обликом, который ему придавали прозрачные черные глаза и впалые щеки, обтянутые кожей, и способностью оставаться целехоньким после того, как ему перерезали горло, – неужели она тоже принадлежит к его племени?

Она почувствовала, как к горлу подкатывает волна отвращения.

Но ведь у меня нет таких черных глаз.

Я могу нормально есть и заниматься любовью. Еда всегда приносила мне насыщение, а любовные ласки были приятны.

И все же…

Совсем недавно мое тело было покрыто ужасными ожогами и ранами, а теперь они бесследно исчезли.

Она всегда знала, что способность ее тела к более быстрому и полному восстановлению, чем у других людей, была… очень странной, и это еще мягко сказано. Скорее невероятной, невообразимой. Однако она всегда находила этому объяснение, когда лежала ночью без сна, предаваясь тягостным размышлениям. Или когда впервые призналась в этом Реми, разрезав у него на глазах руку, чтобы показать, как рана через мгновение заживает.

Ужас, вспыхнувший тогда в его глазах, был смешан с восхищением.

– Эл, – прошептал он, – ведь это же настоящая магия.

– Какая чушь! – сказала она, и хотя голос ее был спокойным, сердце бешено колотилось. – В нашем мире не существует никакой магии.

– Но когда-то же она существовала. Может, какая-то частичка ее еще осталась после Падения Королевы Риэль.

Элиана насмешливо фыркнула.

– Вот уж сомневаюсь. Эту суку можно обвинить во многих вещах, но неосмотрительностью она не отличалась. Уверена, она не оставила бы нам ни капельки магии, даже намека на нее.

– И как тогда ты объяснишь подобные чудеса?

Она пожала плечами и небрежно улыбнулась.

– Не спорю, мое тело – это настоящее чудо. Спроси у Харкана, он тебе подтвердит…

Реми смущенно прижал ладошки к ушам.

– Пожалуйста, избавь меня от этих подробностей.

– Да ладно, не бери в голову. Полагаю, я просто крепче и выносливее большинства людей.

На самом деле даже тогда она не верила в это глупое объяснение. Но какой у нее был выбор? Другую возможность она даже боялась себе представить – она не укладывалась у нее в голове. В лучшем случае это нелепо, в худшем – опасно. Да и вообще, она уже давно оставила всякую надежду на чудо.

– В любом случае, – продолжала она, – я очень надеюсь, что ты никому об этом не расскажешь. Даже маме. Потому что…

– Потому что, если кто-нибудь об этом прознает, тебя начнут использовать как оружие. Даже еще более страшным образом, чем это делает сейчас Империя.

– Вот именно, – сказала она сухо после небольшой паузы. – Ты абсолютно прав.

Реми понимающе кивнул.

– И все же я буду верить в то, что это магия. Мне очень этого хочется.

– Можешь фантазировать и обманывать себя сколько угодно, Реми. Ко мне это не относится.

Однако теперь, после того, как Элиана увидела, что произошло с лордом Морбреем, и, сопоставив все это с тем, на что способно ее собственное тело – вопрос о том, что это могло означать, не давал ей покоя, отравляя душу.

Неужели я одна из них? – думала она, заводя руку за спину, чтобы почесать плечо. – Или могу стать одной из них?

Уголком глаза она заметила, что на нее пристально смотрит Хоб, и, одернув себя, поморщилась, делая вид, что испытывает боль при каждом движении.

– Быстро и незаметно, – тихо напутствовал Саймон, – войдите в толпу и смешайтесь с ней. Не удаляйтесь друг от друга.

Пятеро беглецов в изрядно потрепанной одежде не спеша вышли на широкую, заполненную людьми дорогу, которая вела к Ринтосу.

По тракту тянулась бесконечная цепочка путников: беженцы из окрестных диких земель в поисках безопасного места, небольшие группки музыкантов, наигрывающие незатейливые веселые мелодии, чтобы скрасить путешествие, или грустные погребальные песни в память об умерших. Несколько торговцев, предлагающих свои товары – одежду, лекарства, различные зелья, крошечные деревянные фигурки Императора на шнурке, чтобы носить на шее.

Элиана намеренно старалась идти скованной неровной походкой, при этом зорко поглядывая в сторону городских ворот, уже видневшихся впереди. Похоже, даже имперским властям было не по зубам зачистить такой огромный город, как Ринтос, население которого постоянно увеличивалось.

Это было идеальное место, чтобы затеряться.

Но, с другой стороны, скрываться там было весьма опасно. Разумеется, имперские власти уже знали о том, что случилось на заставе. Они знали, что какая-то девушка взорвала целый полк адатроксов и, возможно, ей даже удалось уйти живой. Кто-нибудь из уцелевших адатроксов мог видеть, как Саймон вытаскивает ее тело из-под обломков и увозит на лошади. Может, этот самый адатрокс уже послал сообщение лорду Морбрею.