Дитя клевера

Родильная палата оказалась совсем крохотной комнаткой. Не такую она себе представляла. И почти совсем пустая. Сверху свисала лампа, прикрепленная к потолку железными цепями. Яркий свет бил прямо в глаза. Обитые дерматином двери не имели ручек, закрывались и открывались на пружинах. Поначалу эту смутило Дот. Получается, что каждый может заглянуть сюда и поглазеть на то, что происходит. Но, по мере того как схватки стали учащаться, ей уже стали безразличны подобные пустяки. Крохотная детская колыбелька с пологом из зеленой ткани, похожая издали на неглубокий шезлонг, стояла на столе рядом. Приготовили для малыша, догадалась она. Для ее малыша! Дот почувствовала прилив радостного волнения.

Она лежала на кровати-каталке, широко раздвинув ноги, каждая из которых была вдета в петлю, похожую на стремя, и закреплена в ней под большим углом. Темный хлопчатобумажный халат с застежкой на спине уже успел сбиться до самых плеч, а потом комом сползти на живот. Рядом с кроватью стояла покрытая ржавчиной тележка, на которой лежал баллон с кислородом. Или с какой-то воздушной смесью. Из верхней части баллона тянулась зеленая трубочка, подсоединенная к маске. Дот подумала, что она совсем не отказалась бы от глотка чистого воздуха или чего-то там еще, чем заполнен этот баллон.

Сестра Агнесса сосредоточенно перебирала инструменты на подносе, раскладывая их в установленном порядке. Инструменты негромко позвякивали при каждом движении и отсвечивали ярким блеском всякий раз, когда на них попадал луч света. Оставалось лишь надеяться на то, что, может быть, они и не понадобятся.

– Ну, как у нас тут дела? – Сестра Агнесса приблизилась к роженице и отбросила влажные пряди волос с ее лица.

– Все хорошо, сестра Агнесса! Спасибо… и еще раз спасибо… что позволили мне помочь вам оттащить бачок с… мусором…

Тяжелое прерывистое дыхание мешало говорить. Слова вырывались по одному.

– Все хорошо, Дот! Не волнуйся!

Обе женщины обменялись понимающими взглядами.

В следующие полчаса на Дот все же надели кислородную маску, закрепили на голове эластичными завязками и велели глубоко дышать. Смесь газов, которыми был заполнен баллон, имела легкий металлический привкус, но вот первая порция кислорода поступила в кровь, и постепенно перед глазами Дот все стало расплываться, голоса присутствующих тоже зазвучали глуше, будто они вдруг взяли и ушли далеко-далеко от нее, на другой конец здания. Дот почувствовала, как наливаются свинцом ее конечности. Конечно, кислородная маска на какое-то время помогла ей, слегка притупила боль, но разве это сейчас главное? Ткнув пальцем в зеленую трубочку, она неразборчиво пробормотала из-под маски:

– Это может повредить малышу!

Маску сняли. Сестра Агнесса взяла Дот за руку, помогая ей справиться с очередной схваткой.

– Помни, что я говорила тебе, Дот! Дыши! Дыши глубже! Секрет хороших родов прост: дыхание. Хорошо! Вот так! Глубже! Еще глубже!

Дот всецело сконцентрировалась на подсказках сестры Агнессы и старалась изо всех сил. Но вот схватки участились, накатываясь одна за другой, и Дот уже просто не успевала сделать даже один глубокий вдох в промежутках между ними. Да и боль, пронзающая все тело, впиваясь в плоть, словно острый нож, была почти невыносимой. Сознание стало путаться, Дот уже не могла отслеживать работу своих легких, фокусировать внимание на том, как реагируют ее мускулы. Сейчас в свои права вступила боль, всепобеждающая, всеобъемлющая, она снова и снова накрывала ее целиком, с головой, а когда вдруг слегка отступала, то это был такой благословенный момент, такой миг счастья, что Дот мысленно благодарила всех и вся за эту короткую поблажку, помогающую ей хоть немного собраться с силами перед тем, как начнется очередная атака.

И вдруг резкий толчок между бедрами. К своему удивлению, Дот поняла, что кричит. Правда, ее крик больше похож на такой тоненький писк. Доктор подошел к ее изголовью.

– Мы вкололи вам петидин. Это сильный анальгетик. Он поможет вам слегка расслабить мускулатуру и немного снимет боль. Через пару минут вы уже почувствуете, что вам стало легче. Потерпите чуть-чуть!

Схватки действительно пошли медленнее. Что это? Затишье перед бурей?

Дот лежала вся в поту, влажные волосы прилипли ко лбу. Она из последних сил пыталась унять дрожь в ногах, чувствуя приближение нового приступа. Она дышала глубоко, словно хотела омыть воздухом все свое тело. И вдруг она увидела перед своим мысленным взором лицо Сола. Он улыбался. «Ты моя девочка!», – услышала она его ласковый голос и тоже улыбнулась в ответ. Острая боль в пояснице, вулкан боли, которая словно лава разлилась по всему тазу. Но на сей раз это было как-то иначе, и Дот инстинктивно поняла, что все! Это последний толчок! Одна, две, три секунды, и все ее тело с облегчением содрогнулось. Она в изнеможении откинулась на тонкую подстилку. Такое чувство, будто ее только что выпотрошили, как того цыпленка. Она не ощущала собственных костей, все вдруг стало мягким, эластичным, податливым. Она молчала. Ей вдруг стало покойно и хорошо.