Дитя Марса

Если бы не шлем и железные перчатки, Мэллори вытер бы вспотевший лоб. Одно дело обмануть охрану, и другое – изображать из себя сэра Галахада перед его родным отцом. У своего почти полного тезки он вычитал, что Ланселот наведывался в Карбонек незадолго до сына, но автор не уточнял временной диапазон. Разминулись ли они на несколько минут, часов или лет – вот в чем вопрос. Но куда больше Мэллори тревожило, чей именно визит описывался в «Смерти Артура»? Если подлинного Галахада, тогда миссия провалена, если же фальшивого, тогда можно праздновать успех. К несчастью, тезка выражался слишком туманно – не поймешь, где кто находится, и когда.

Во внутреннем дворике не было ни души. Миновав его, Мэллори спешился, энцефалопатировал скакуну стоять смирно и поднялся по каменным ступеням, ведущим в замок. Не встретив на пути никаких препятствий, он вскоре очутился на пересечении трех коридоров. Центральный упирался в просторный зал. Два других расходились под прямым углом влево и вправо. Из залы доносился громогласный хохот рыцарей и знати, пировавших за длинным столом. Там же восседали дамы в роскошных шелках, застывшие в почтительном поклоне слуги сгибались под тяжестью многолитровых бутылей. Мэллори ухмыльнулся. Его догадка подтвердилась – король Пелес с подданными кутили напропалую.

Мэллори свернул в левый коридор и двинулся вперед, считая шаги. Под ногами шелестела циновка, факелы на стенах отбрасывали гротескные тени. Коридор был пуст: челядь сбилась с ног, наполняя кубки вином и медовухой в банкетном зале. Мэллори не выдержал и расхохотался.

Через сорок восемь шагов он наткнулся на дверь. Самая обычная, заурядная дверь вела в самую обычную, заурядную комнату. Вдоль стен полыхали свечи, в центре стоял серебряный престол, Колыбель Грааля...

Однако Грааля не было ни на престоле, ни в комнате. Зато была девушка. Она горько плакала, забившись в угол.

II

Отшвырнув копье, Мэллори бросился к девушке и рывком поднял ее на ноги.

– Священный Грааль. – От волнения жалкие крохи староанглийского напрочь вылетели из головы. – Где он?

Девушка вскинула на него испуганные, большие, точно сливы, глаза. В круглом личике чудилось что-то детское. Темно-каштановые волосы были уложены в диковинную, не поддающуюся описанию прическу – милую и обескураживающую одновременно. Белое платье доходило ей до лодыжек, а бант на лифе гармонировал со сливовой синевой глаз. Скромный макияж превратил бы ее в настоящую красавицу, впрочем, и без косметики она заслуживала пристального внимания.

Наконец девушка заговорила:

– О чужестранец, кто ты? Мне незнаком твой лик.

Мэллори демонстративно взмахнул щитом с алой эмблемой.

– А теперь?

Она ахнула, синие глаза округлились.

– Сэр... сэр Галахад! О доблестный рыцарь, почему ты сразу не изрек свое имя?

Проигнорировав вопрос, Мэллори повторил:

– Святой Грааль, где он?

Не успев высохнуть, по щекам вновь заструились слезы.

–О, доблестный рыцарь! Нет мне прощения! Деве, испросившей стеречь Священный Сосуд по собственной воле, и не оправдавшей надежд...

– Опустим подробности,– перебил Мэллори. – Где Грааль?

– Не ведаю, сэр.

– Как это «не ведаю»? Тебе же доверили его стеречь!

– Я не знаю, куда его унесли.

– Но ты хотя бы должна знать, кто это сделал.

– Знаю доподлинно, благородный рыцарь. Чашу забрал сэр Ланселот, ваш отец.

Меллори не верил своим ушам.

– Уму непостижимо! Оте... сэр Ланселот не мог украсть Грааль!

– Не мог, доблестный рыцарь, но все же украл. Явился сюда и изрек: «Перед тобой сэр Ланселот Озерный, рыцарь Круглого Стола», и потом, я сразу угадала его доспехи, ибо им нет равных; после чего он взял Священный Сосуд, завернутый в алую парчу, и унес прочь, а куда, не ведаю...

– Когда это случилось?

– Незадолго до того, как часы пробили восемь. С тех пор я проливала слезы – несчастная, не знающая ни одного благородного рыцаря или доброго господина. О доблестный сэр, носитель священного щита, заклинаю, помоги! Рыцарь в сияющих доспехах не бросит бедную деву, когда та нуждается в помощи.

Но Мэллори не слушал, мысли лихорадочно метались. Ланселот – вор? Невероятно! Рыцарь таких высоких моральных устоев не посмел бы дотронуться до Грааля, и уж тем более украсть. А может, не так высоки его устои, как их описали? В конце концов, кто прелюбодействовал с королевой Гвиневерой, кто возлег с прекрасной Элейной? Как знать, вдруг Ланселот был редкостный негодяй, чей образ сильно приукрасили писатели вроде Мэлори и поэты вроде Теннисона. Однако эта гипотеза не проливала свет на причины, побудившие легендарного рыцаря выкрасть Грааль. Обескураженный Мэллори вернулся туда, откуда начал.

Внезапно он повернулся к девушке.

– Ты говорила, тебе нужна помощь. Какая именно?

Слезы моментально высохли, она сложила руки и с благоговением взглянула на спасителя.

– О сэр, небо вознаградит тебя за доброту! По сияющим доспехам я тотчас узрела в тебе...

– Завязывай,– оборвал Мэллори поток благодарностей.

– Завязывать? Впервые внемлю такому...

– Ладно, забудь. Просто объясни, что нужно делать.