Дитя огня и волшебная корона

Он указал куда-то за мою спину:

– Здесь долго оставаться нельзя. Близко река. Нужно быстрее её преодолеть. Недалеко болота, где осенью мы встретились с шелки, а значит, можно пойти по железной дороге и перейти мост. Что дальше?… – Он пожал плечами.

Я тоже не знал, поэтому стал действовать наугад. Болото замёрзло и покрылось снегом. Шелки не показывались. Мы перешли реку и дошли до центра города, когда в облачном небе стало гаснуть солнце.

Сказочный замок на острове Харриет стал заметнее. Проходя мимо Музея науки, я засмотрелся на световое шоу, что давали в прозрачных стенах ледяного дворца. В этом году команда разработчиков Зимнего карнавала отлично постаралась. С помощью лазеров и компьютеризированной системы управления они создали армию ледяных гигантов и других мифических существ. Синие воины, словно белые медведи, катались у стен, а феи со снежными крылышками порхали возле верхушки центральной башни.

Засмотревшись на эту красоту, я на несколько секунд забыл обо всём на свете. Потом заметил охранника, который глазел на меня в окно. Он был не первым. По пути я собрал на себе целую кучу неодобрительных взглядов. Впрочем, обижаться было глупо. В грязной и обтрепавшейся одежде, с окровавленными волосами, я выглядел как беглец из самого ада. Охранник потянулся к рации, и я понял, что пора уносить ноги.

Несмотря на это, нам удалось пройти весь путь до здания Демократической школы благополучно. Нас не арестовали и не захватили в плен. Обсудив ситуацию, мы пришли к выводу, что варианта лучше, чем спрятаться в школе, не найти. Занятия уже закончились. Я укрылся на парковке, дождался, пока уйдёт уборщик, затем скользнул мимо игровой площадки. Двери оказались заперты, но Спаркс прошёл сквозь стену и открыл засов изнутри.

Я бывал в школе вечером на репетициях, но вокруг всегда находились люди и горел свет. Впервые здесь было темно и пусто. Коридоры казались намного длиннее и выглядели одиноко. Пока я хромал по плиточному полу, любой шум отзывался странным эхом. Но я не решился включить свет так поздно в пятницу и брёл до театра в темноте. Спаркс снова отпер двери. В костюмерной я нашёл штаны и рубашку, более-менее адекватные для реальной жизни. Затем побрёл к спортивному залу принять душ.

Первым желанием было содрать с себя грязную одежду и выкинуть её. Я уже стянул рубашку и свернул её в клубок, когда в голову пришла одна мысль. Я застыл.

Спаркс вопросительно улыбнулся:

– Ты в порядке?

– Сомневаюсь, – покачал я головой. – По мнишь, ты спросил, не истерика ли у меня, и я ответил «нет»? Так вот, кажется, я начинаю менять мнение.

– Объясни.

– Это из-за футболки. Я хотел выбросить её, но потом понял, что не знаю, когда попаду домой и смогу ли вообще туда вернуться и переодеться в своё. Пока Оскар владеет силой Короля Зимы и мамой, я почти бездомный!

– Надеюсь, до этого не дойдёт. Ты же хотел попробовать позвонить маме со школьного телефона?

– Считаешь, это поможет?

На глазах выступили слёзы.

Спаркс вздохнул и покачал головой:

– Я не хотел поднимать этот вопрос, чтобы избежать истерики. Я всё ещё против неё. Знаю, у тебя хватает поводов для волнения, но это делу не поможет. По крайней мере пока. Давай заключим сделку. Тебе холодно, ты голодный и весь в грязи – в таком настроении ничего дельного не придумаешь. Когда будешь чистым и сухим, мы найдём еду и место для сна, можешь полностью сорваться.

– В чём твоя выгода?

– Наблюдение.

Я фыркнул сквозь слёзы, которые уже заструились по щекам.

– Шутка!

Ничего смешного в шутке не имелось, зато я отвлёкся и немного собрался.

Я включил душ, взял рубашку и шагнул под тёплую воду. Сначала я постирал джинсы и помыл кроссовки, потому что в одежде было легче смыть грязь. Потом разделся и стал мыться. Дойдя до волос, я вспомнил о большой ране на затылке и несколько раз выругался.

После душа Спаркс осмотрел мою голову и совершил болезненные магические манипуляции с раной. Я не видел, что он делает, но ноздри трепетали от запаха палёных волос, а уши слышали обещания, что я ещё не раз скажу спасибо своему лекарю. В конце мы совершили налёт на учительскую и забрали несколько батончиков с гранолой и полкоробки с чёрствыми пончиками. Ничего вкуснее я ещё в жизни не ел.

После этого я позвонил маме.

– Алло-о-о-о-о, это… Женевьева.

Начало не очень – голос такой, будто она на другой планете.

– Привет, мама, это Кальван.

– О, прекрасно… Какой Кальван?

Мне хотелось кричать и плакать, но я стараюсь оберегать маму. Поэтому я сдержался, глубоко вдохнул и, стараясь сохранять спокойствие, пояснил:

– Кальван, твой сын.

Последовала долгая пауза.

– А, то-о-очно. Извини, Кальван. У меня жуткая мигрень, и Оскар дал таблетки. После них я немного не в себе. – Ещё одна пауза. – Как там в Вашингтоне?

– Я не там, мама. Я в школе.

– Не болтай глупости, дорогой. Сейчас почти восемь часов, пятница. Школа уже несколько часов как закрыта.

Ещё один глубокий вдох.

– Да, мам. Поэтому я надеялся, что ты приедешь и заберёшь меня.