Дитя огня и волшебная корона

Я открыл глаза и увидел, что Оскар глыбой навис надо мной. Что моё сердце могло сообщить об отчиме? О человеке, который, чтобы справиться со мной, не побрезговал воспользоваться болезнью своей жены, моей матери… Эта мысль, словно дыхание ветра, воспламенила в душе гаснущий огонь. Я понимал своё сердце. Поступок Оскара заслуживал осуждения. Его требовалось остановить. Причём немедленно, прямо здесь и прямо сейчас. И я единственный, кто на это способен.

Подошло время применить на практике один из главных принципов Демократической школы, где на вопрос «Кто, если не я?» советовали выбирать второй вариант – отвечаю за всё я. Теперь вопрос только в цене этой ответственности. Не буду смотреть сейчас на маму. Она уже вынесла свой вердикт: «Слушай своё сердце».

– Оскар! – окликнул я отчима.

– Да, Кальван.

Я резко вскочил с колен и припечатал к его груди ладонь:

– Ступай в ад!

И распахнул своё сердце, чтобы открыть Оскару волю пламени.

– Огонь оставит пепел,
Погонит ветер пыль.
А солнце мир осветит.
Дуб, ясень – сказка, быль…

Из рук вырвалась пылающая струя и поглотила отчима. Если бы он был обычным человеком, то умер бы сразу. Но я бы никогда не направил огонь в нормального человека.

Оскар был тяжеловесом. Глыбой. Почти непробиваемым. Порождённым лютым морозом Королём Зимы. Мужчиной, обладающим нечеловеческой силой. Когда огонь заревел, он успел отшатнуться, прикрыв лицо и грудь каменными руками. Это спасло ему жизнь. Сгорели только волосы да, вспыхнув, обуглился мех на мантии.

В следующий миг под ногами содрогнулась и стала расходиться земля. Это сработало заклинание, защищающее Хозяина. По идее, я должен был рухнуть в яму, однако, вопреки всем законам физики и математики, оставался на прежнем месте, заливая окружающий мир огнём своего сердца. Вскоре всё помещение наполнилось пламенем.

Твёрдые, холодные стены перестали служить разделителем пространства. Я легко прошёл сквозь них. Потом сумел ассоциировать Оскара с камнем в углу камина.

Горячее, яркое, наполненное светом пламя внутри большого костра выдало присутствие Спаркса. Холодное, дымчатое и безумно грустное горение выдало маму.

Я чувствовал Цетиуса, который, удирая, бросился в глубокую яму. И Дэйва, ожидающего у тоннеля. Он не смел шагнуть в огонь и терпеливо ожидал своего часа, чтобы вступить в большую игру.

Две воли – моя и Оскара – наконец скрестили свои шпаги. Взмах клинка. Отражение. Ещё удар – жёсткий, расчётливый, мощный. Его мощь значительно превышает мою. В другой ситуации мне бы ни за что с ним не справиться. Но сейчас я бился не один. На моей стороне была вся мощь ритуального карнавала, в котором летние вулканцы одерживали верх над зимними бореями, – мощь, поддерживаемая энергией веселящейся толпы.

Внезапно с отчаянным криком, в котором воедино слились боль и ярость, Король сорвал с головы Корону и швырнул её мне прямо в лицо. Он очень точно выбрал оружие. Менее могущественный талисман вряд ли смог бы пройти сквозь огонь. Корона ударила меня чуть выше левого глаза. Резкая, жгучая боль, после которой потоком хлынула кровь, на мгновение ослепила. За это время Оскар успел развернуться и броситься вниз по спиральной лестнице, которая загоралась в местах его прикосновений.

В тот же миг, когда огонь погас, Дэйв ворвался внутрь и кинулся к трону моей матери. Он крепко схватил её за руку и потащил к проходу. Он не мог помочь мне справиться с отчимом, зато отлично знал, зачем я сюда пришёл. Я приоткрыл ворота сердца и пустил по ступенькам ревущий огонь, чтобы придержать Короля, пока Дэйв уводил маму по образовавшемуся тоннелю.

С вершины лестницы я разглядел лежащего внизу Оскара. Нас разделял каменный щит. При такой хлипкой защите я мог расправиться с ним за считаные секунды.

Однако он успел меня опередить и запел:

– Земля и камень, кровь и кость,
Явись скорее, страшный гость.
Бей громко в барабан, Зима,
Зову тебя на помощь, Тьма!

Он сжал кулак, и земля втянула его внутрь. Рухнувшие ступени завалили дыру и преградили мне путь. По воле отчима башня обрушилась. Но стало ли это его концом? Или концом его правления? Или произошло что-то уже совсем для меня непонятное? В одно мгновение тридцать тысяч блоков, из которых состоял ледовый дворец, растаяли и обвалились, вовлекая меня в свой водоворот.

Чёрная вода холоднее смерти и тяжелее камня. Она давила со всех сторон. Я понимал, что и в этот раз меня совершенно некому спасти. В этот раз мне действительно конец. Я отчаянно барахтался, но с каждым новым взмахом силы покидали тело. Наконец я сдался водам…

– Не в этот раз.

– Что?

Странный голос не принадлежал моей матери. Но звучание шло из сердца и казалось очень знакомым. Я снова подумал:

– Что?

– Возможно позднее, но точно не сегодня.

– Не сегодня что?