Дитя Ойкумены

…Счастье не оставило Сибиллу Терн и позже, когда спиральный желоб вознес ее на поверхность земли. Она нашла способ добраться до мозгов овакуруа! Вот в чем секрет: надо входить в головы всех дикарей разом. В одиночку они неуязвимы. «Череп» в подземелье – ментальный усилитель, связывающий примитивные психики в единую сеть. Коллективный разум? «Нейронный компьютер», способный на решение задач, которые не снились даже гематрам?

Скоро она это узнает.

…эпизод «Помешательство Гельмута». Эмоциональная реакция: ЕН-089. Интеллектуальная реакция: DS-37. Эстетическая реакция: LG-8. Резюме: усилить чувственный акцент за счет смещения центра восприятия к женскому персонажу.

Эпизод «Череп бабуина». Эмоциональная реакция: АР-374. Интеллектуальная реакция: НВ-21. Эстетическая реакция: VC-639. Резюме: усилить рассудочный акцент при сохранении прежнего уровня эстетики.

Эпизод «Власть». Эмоциональная реакция: CV-67. Интеллектуальная реакция: TR-49. Эстетическая реакция: RE-641. Резюме: расширить эффект сопереживания.

Внешнее считывание реакций зрителя: доступ подтвержден.

V

Овакуруа пришли ночью.

Поселок не охранялся. Это в первые годы, согласно инструкции, выставлялся силовой периметр, а на вышках у ворот дежурили охранники-киноиды с парализаторами. Семнадцать лет безопасности притупили желание следовать инструкциям. Киноидов уволили, съэкономив бюджету сотню тысяч экю в год. Парализаторы сдали на склад. Подумывали демонтировать вышки, но лень побеждала. Зато, проголосовав на общем собрании, отключили периметр. Дома, и те не запирались – воров среди своих не было, дикари же довольствовались подарками.

Что ж, инструкции в итоге оказываются правы, сколько ни смейся над ними. А улыбка беспечности оборачивается могильным оскалом черепа.

…Юнса Лобсанг, нагая, сидит верхом на механике Тимоти, и двигается надлежащим образом. Механик рычит, Юнса мяукает. Ее ягодицы блестят от пота. Механик вцепился в задницу любовницы, как утопающий в спасательный круг. Кроме Юнсы, никто из женщин поселка не давал Тимоти, считая его вульгарным. А чудовищные зады и бедра овакуруа, где дикарки копили жир про запас, на случай голода, не возбуждали механика. Попробовал раз, другой, и понял, что станет импотентом. Сейчас он блаженствует. Юнса откидывает волосы назад, охает и начинает дергаться раньше обычного.

– Да! – кричит Тимоти, еще ничего не понимая.

Копье маленького охотника Цагна вошло Юнсе под левую лопатку. Кремневый, ребристый наконечник. Древко, вырезанное из акации. Очень хорошее копье. Женщина умирает, охотник смотрит, как она умирает, сокрушенно качая головой, а потом механик Тимоти вскакивает, сбросив с себя агонизирующую любовницу, и копье бьет во второй раз. И в третий, и в четвертый, потому что механик, похожий на гориллу, оказался живучим. Маленький охотник Цагн ждет, пока оба тела перестанут содрогаться, и выходит из дома.

Вчера овакуруа потеряли девственность души, а значит, всё дозволено.

…Джошуа Фластбер сегодня спит один, и умирает в одиночку. Каменный нож перехватывает ему горло. Темная, почти черная в свете луны кровь заливает подушку, одеяло; струйки, масляно блестя, ползут на пол, на домашние тапочки Джошуа. Этнолог храпит, пальцы комкают простыню, собирают ее в складки, словно от этого зависит: жить Джошуа или нет. Дикарка, на вид не старше двенадцати лет, молча смотрит на умирающего. Нож в тонкой руке кажется ужасно тяжелым.

Когда Джошуа затихает, она смазывает его кровью низ живота. Бабушка говорила, это хорошо. Первые роды будут легкими. И душа новорожденного сохранит девственность. Юная убийца на всякий случай еще раз мажет себя кровью, после чего оставляет спальню.