Дитя среди чужих

Команда по спасению продолжает прочесывать территорию в поисках живых преступников, в первую очередь сосредоточившись на сарае и том, что скрывалось внутри него, когда его разносили.

За то короткое время, что они провели вместе, Сали смог задать несколько вопросов мальчику, который заверил его, что все, кто был причастен к похищению, абсолютно точно мертвы. Он не вдавался в подробности, был слишком уставшим и израненным, но все же дал понять, что всем похитителям пришел жестокий, ужасный конец.

И это включало Джима Кэди.

Сали понимает, что найдет останки Кэди внутри горящего дома — ну, как только они смогут туда попасть.

Так что с этим придется подождать, и это ничего.

У него есть время. Теперь у него много времени.

Паркер и еще четверо мужчин обходят остатки сарая, стоя на приличном расстоянии от догорающих углей, но держа оружие наготове на тот случай, если оно — что бы это, черт возьми, ни было — высунет голову в последний раз. Даже издалека Сали видит обугленную кучу того, что, по-видимому, когда-то было зеленым фургоном «пинто», который заправляли Лэниганы.

Остальная часть сарая, хотя и покрыта почерневшими досками обрушившегося потолка и стен, кажется пустой.

По крайней мере, ничего не движется.

И это тоже хорошо.

Часть одиннадцатая: После

1

Во второй раз в его юной, но непростой жизни Генри просыпается на больничной кровати. Из руки торчит трубка от капельницы, и это ему жутко не нравится, но в остальном он чувствует себя на удивление хорошо. А что еще лучше: он не может не заметить на себе и на кровати запах чистоты и свежести — даже хлорки (но разве это не прекрасно?).

«Видимо, меня помыли, пока я спал», — думает он и проверяет свою силу, сжав пальцы на руках и ногах. Все конечности работают прекрасно, но когда он поворачивает голову на мягкой подушке, что-то кажется иным. Он подносит кончики пальцев к голове и понимает, что там больше нет волос. Их сбрили. Не удержавшись, он хихикает, потому что ситуация кажется ему до странного смешной.

Генри считает, раз он смеется над лысой головой, наверное, с ним все в порядке. Не как в прошлый раз, пожалуйста, Господи, не так.

Двери в палату раскрываются, и входит дядя Дэйв. Он выглядит более уставшим и худым, чем Генри его помнит, но счастливым. Его улыбка ясная и радостная.

За ним идет тетя Мэри, которая буквально отпихивает Дэйва, чтобы подбежать к Генри. Она прижимает голову мальчика к своей груди и начинает укачивать. Генри это нравится. Она приятно пахнет и мягкая, а еще ее блузка нежная и теплая. Внезапно на него накатывает усталость, и ему хочется снова заснуть, но на этот раз в сильных, заботливых руках тети.

— Привет, Мэри, — говорит он, его голос заглушен объятием.

Он слышит, как она плачет и шмыгает носом, пока снова и снова повторяет его имя.

— О, Генри. Мой милый Генри. Генри, я люблю тебя.

Сильная рука обхватывает его с противоположной стороны кровати. Генри мягко отстраняется от Мэри, и она неохотно опускает его голову на подушку.

— Только без плохих новостей, ладно? — просит Генри Дэйва, который смотрит на него сверху вниз с абсолютной безмятежностью человека, обретшего покой после мучительных испытаний.

— Никаких плохих новостей, сынок, — говорит он. — У тебя небольшое недоедание, парочка крошечных порезов и ушибов, несколько незначительных ожогов. Еще растяжение плеча, но врач говорит, все не так плохо. Тебя хорошенько вымыли, и, когда захочешь, тебе надо поесть твердой пищи. Совсем чуть-чуть. Пока что питание проходит вот так, — постукивает Дэйв по прозрачной трубке капельницы.

— Я и сейчас могу поесть, — говорит Генри, и это правда. При одной мысли у него сжимается и булькает в животе, а рот наполняется слюной.

— Пойду поищу медсестру, — говорит Мэри, шмыгая носом. — Принесу тебе еды, малыш.

Мэри поспешно уходит, а Дэйв отпускает руку Генри, подтаскивает к кровати пластиковый стул и садится.

— Через некоторое время, может, сегодня или завтра, с тобой захочет поговорить полиция. Они будут спрашивать о… ну, о многих вещах. Ничего? Я все это время буду здесь, и Сали тоже.

Генри морщит лоб.

— Кто такой Сали?

Брови Дэйва удивленно приподнимаются, затем до него доходит. Он смеется и качает головой.

— Боже, конечно, ты не знаешь. Видимо, я еще плохо соображаю. Он помог нам найти тебя, сынок. Работает в ФБР. Он хороший человек.

— А, хорошо, — отвечает Генри, не зная, что еще сказать или подумать. С каждой секундой он устает все больше, что расстраивает, ведь он только проснулся и очень ждет, что там ему принесет Мэри. Но он не может держать глаза открытыми, поэтому снова откидывается на подушку и позволяет себе забыться.