Дитя среди чужих

Ты знаешь? Ты знаешь, что я знаю? Ты хоть понял, что оговорился, ублюдок? Ты сейчас люто паникуешь или уже заготовил ответ на мой вопрос? Да, наверняка. Ты знаешь, что будет дальше, здоровяк.

Потому что зачем тебе говорить, что их убили?

Джим пока что просто пропал. И вообще, раз уж на то пошло, откуда тебе это известно? Ты же хренов уборщик. В этой начальной школе почти триста детей, и все же ты не только знаешь, что Джим Хоукс пропал, нет, братишка, ты думаешь, что он мертв. Так-так-так… но знаешь, что я думаю? Я думаю, что игра удалась.

Переходим ко второй фазе, да?

– Обязательно, мистер Хинном,– спокойно говорит Сали, все еще улыбаясь.– Можете возвращаться к работе. А я – к своей, мне еще со столькими людьми надо поговорить.

– Хорошо, сэр,– говорит Фред и встает.

Сали встает следом.

– Потому что я найду Генри,– говорит он, его глаза жестко горят над невеселой улыбкой.– Найду его в целости и сохранности, верну родителям и позабочусь о том, чтобы люди, которые забрали этого мальчика, отправились в очень темное место и никогда больше не увидели света. И если, хоть мне даже думать об этом не хочется, но давайте предположим, что мальчику навредили? Что ж, тогда я лично прослежу, чтобы эти животные – ведь так поступают только животные,– отправились прямиком в преисподнюю. В самую худшую тюрьму, которая только есть, и будут доживать там остатки своей жалкой жизни. Я ведь прав?

Фред уже повернулся к Сали спиной и взялся за ручку.

Ты весь напрягся, да, Фред? Это ярость… или страх? Иногда я не вижу разницы, потому что слишком часто навлекаю и то, и другое. Есть у меня такая привычка.

– Надеюсь, что так, сэр,– говорил Фред и открывает дверь.

Сали несколько секунд смотрит, как Фред идет по коридору, ждет, захочет ли тот оглянуться, а потом решает еще раз ткнуть здоровяка:

– А, и да, Фред?

Фред замирает, поворачивает голову. Не до конца, а чуть-чуть.

– Не уезжай из города, ладно?

– Конечно, сэр,– отвечает Фред.– Ку-ку-куда мне вообще ехать, сэр?

Сали улыбается и машет рукой. Снова заходит и запирает на ключ дверь в заброшенный кабинет. Берет телефон, набирает 9, а потом номер местного отделения.

Трубку берет Нора Маккалистер, и он чуть ли не проглатывает слова.

– Нора, это Сали. Пожалуйста, пробей одного человека. Да, работает в «Либерти»… его зовут Фред Хинном – Х-И-Н-Н-О-М, должен быть в файлах… есть? Должен быть… да, спасибо. Верно, уборщик. Проверь все, что есть. Водительских прав у него нет, но посмотри удостоверение. Мне нужны записи о его аренде, телефонных счетах, счетах за электричество, выясни, кто его семья и где они живут. Найди мне его мать, отца и священника. Если это ненастоящее имя, надо выяснить. С ним что-то не так, я это знаю. Он…

Как крыса в мусорке.

– …нечист.

Сали смотрит на пол, в голове крутится то, что надо сделать за следующие несколько часов. Он смотрит все на то же черное пятно, и ему кажется, что эти пару минут оно стало больше.

Надеюсь, ты прав, Сальвадор. Ты обязан быть прав.

– И Нора? Мне нужен ордер на наблюдение и обыск по месту жительства. Как можно скорее. Адрес… да, он у тебя есть. Скажи, что он нам нужен за час или быстрее. Прямо сейчас. Я сам позвоню детективам полиции, предупрежу. Поеду сейчас к Торнам. Позвони мне, когда что-нибудь узнаешь. Спасибо, точно. Именно этого нам и не хватало, и, возможно, это наш шанс.

И если мы сыграем правильно, он приведет нас прямо к мальчику.

Я скоро, Генри. Держись.

Я скоро.

9

Грег раздумывает, не налить ли себе третью порцию пива. Оно ему не нужно и, честно говоря, он и не хочет, но черт, искушение слишком велико. Когда еще можно остаться одному в баре, где вся выпивка бесплатная, холодная, еще и со вкусной едой? Прямо как рай с похмелья.

Он уже стащил пачку четвертаков из кассы и высыпал в музыкальный автомат сразу после того, как ушел Джим. С тех пор ему поставлялась вечная доза рок-н-ролла 1960-х с величайшими хитами эпохи, от Steppenwolf до Booker T.; от Animals до величайших из них всех (по его скромному мнению) – The Kinks.