Дитя

– Может быть, присядем, Аль, – приятнейшим голосом произнесла она, одними губами велев Джексону поставить чайник.

– Да, разумеется. Где же вам угодно присесть, дорогуша?

Соэмс уже стал хвататься руками за штаны, дабы не дать им и вовсе упасть, и Кейт в отчаянии огляделась вокруг. Все сиденья были чем-то уже заняты, но она сообразила снять стопку журналов со стула и подвинула его поближе к хозяйскому креслу. Соэмс потоптался у ее локтя, пока она организовывала себе место, и, дождавшись, когда гостья сядет, ласково похлопал ее по плечу и наконец уселся сам.

«Неизменный джентльмен», – хмыкнула про себя Кейт.

– Итак, – заговорил Соэмс, – вы хотите поговорить о моей недвижимости на Говард-стрит?

– Да, Аль, и особенно в восьмидесятые годы.

– У меня на той улице, если я правильно помню, было пять домов. И десятки других еще где-то имелись. Чем не империя!

– Да что вы?! Просто потрясающе! – подначила его Кейт. – Так у вас, должно быть, была не одна сотня съемщиков?

– Ну, конечно, – ухмыльнулся Соэмс, и в нем опять проглянул старый блудила. – Из тех домов я сделал массу арендных квартир и комнат. Помнится, там жило очень много прелестных юных девушек.

– Ничуть не сомневаюсь, – сказала Кейт, и Соэмс ей подмигнул. Подмигнул очень быстро – но весьма красноречиво. И ей сделалось нехорошо.

Легкое бренчание фарфора возвестило о возвращении в гостиную Джексона, который нес перед собой поднос с чашками и блюдцами. На всей посуде виднелся жирный налет, так что Кейт попыталась отхлебывать из чашки, не касаясь губами ободка.

На самом деле она бывала в домах и похуже. В одном ей пришлось в прихожей перешагивать через собачью кучу, а в другом мамаша подала ребенку второй ужин – жареную яичницу – из сковородки прямо на боковинку дивана.

«Да, везде свои заморочки», – сказала про себя Кейт и поставила липкую чашку на пол.

– Пусть постоит, пока остынет, – объяснила она. – Скажите, а у вас имелись списки ваших жильцов на Говард-стрит, мистер Соэмс… то есть Аль? Было бы так интересно узнать, кто там жил в ту пору, когда похоронили Элис. А еще очень хотелось бы услышать побольше о вас самом в те годы. В смысле, ваши воспоминания.

Соэмс аж порозовел от удовольствия.

– Ну, если вы и впрямь хотите об этом узнать, дорогуша…

– У вас остались какие-нибудь фотографии той поры? Как здорово бы их увидеть!

– О да-а. Я храню у себя все.

Отправив Джексона купить каких-нибудь сэндвичей, Кейт осталась очаровывать своего престарелого собеседника. Время подходило уже к часу дня, и она предложила Соэмсу приготовить какой-нибудь ланч, однако в холодильнике у того, кроме мясного пирога, забахромившегося мохнатой плесенью, да полуопорожненной бутылки джина, ничего не нашлось.

– Еще не успел выбраться в магазин, – сказал старик, а Кейт попыталась прикинуть, когда он вообще последний раз выбирался куда-то из квартиры.

– Вам что, здесь никто не помогает, Аль? – спросила она.

– Заскакивает иногда девчушка из квартиры снизу – посмотреть, жив ли еще, – хмуро поведал ей Соэмс. – Очень милая девчушка. С красивыми длинными волосами и прелестнейшей фигуркой.

– Это хорошо, но я имела в виду того, кто занимается уборкой или ходит за продуктами.

– Нет. Но мне никто для этих целей и не нужен. Мне и так хорошо. Я уже много лет один. С тех пор, как от меня свалила жена.

– Все же вам, наверно, очень одиноко. У вас есть какие-то родственники, Аль?

– Да, двое детей. Сын и дочка. Но они живут своею жизнью. Растят уже собственных спиногрызов. Им неохота возиться со старым мухомором вроде меня. Да я и сам, в общем-то, предпочитаю независимость, – сказал Соэмс.

Кейт показалось, он вот-вот заплачет, и она машинально погладила его по кисти. Когда же хотела убрать свою руку, Соэмс внезапно сцапал ее пальцами и крепко сжал. Кейт даже подивилась силе его хватки.

– У вас очень красивые глаза, – произнес он.

– У вас тоже, Аль. Может, мы все-таки посмотрим те самые фотографии?

– Они у меня в спальне, – сказал Соэмс бархатным голосом. – Уверен, вам не впервой бывать в спальне у незнакомого мужчины.

– На самом деле нет, – ответила Кейт, сразу приотпустив педаль заигрывания и молясь, чтобы Джо вернулся как можно скорее. Ей казалось, старикан пытается «косить» с ней под Лесли Филлипса. Кейт не сомневалась, что сумеет отбиться от мужчины его лет, но все же как-то не любила драться.

– Посидите здесь, Аль. Я сейчас их принесу, – твердо сказала она.

Соэмс сказал, что и альбом, и полиэтиленовый пакет с разрозненными снимками лежат на самом верху платяного шкафа, и Кейт прихватила с собой стул, чтобы туда подняться.

Шторы в спальне были еще задернуты, и Кейт сразу их раздвинула, чтобы впустить в комнату свет. Слабые солнечные лучи, пробившиеся сквозь давно не мытые окна, открыли ее взору поистине диккенсовскую картину грязи и запущения. Постель была серой и сплошь в пятнах, а под кроватью, судя по запаху, стояла ночная ваза. Стараясь не дышать носом, Кейт поднялась на стул, чтобы заглянуть в оставшееся неосвещенным пространство поверх шкафа.

Внезапно послышался явно приближающийся к ней голос Соэмса: