Дюна

— Окуни поглубже! — приказала она. Он повиновался.

Она продолжила:

— А теперь разожми пальцы. Пусть эта штука останется в воде.

Он вынул руку, отряхнул с нее капли, поглядел на неподвижную полоску металла, застывшую на дне чаши фонтана. Отломав черенок листа, Джессика тронула им смертельно опасную полоску.

Она осталась недвижимой.

Джессика уронила черенок в воду. Поглядела на Пола. Глаза его внимательно изучали комнату, углубленность и сосредоточенность свидетельствовали: он усвоил путь Д.Г.

— Тот, кто хочет, может спрятать здесь все, что угодно, — сказал он.

— У меня есть основания считать эту комнату безопасной, — ответила она.

— Мою комнату тоже считали безопасной, Хават сказал…

— Это же искатель-охотник, — напомнила она ему. — Значит, в доме скрывается управляющий им оператор. Радиус управляющего луча искателя невелик. Он мог проникнуть сюда и после проверки.

Она сразу же подумала о письме на листе: «… предатель — доверенный компаньон или лейтенант». Но Хават не может быть изменником. Это невероятно.

— Люди Хавата сейчас обыскивают дом, — сказал он, — а этот искатель чуть не сразил старуху, пришедшую меня будить.

— Шадут Мейпс, — произнесла Джессика, припомнив встречу на лестнице. — Отец вызывал тебя…

— Теперь это может подождать, — сказал Пол, — почему ты считаешь эту комнату безопасной?

Она показала на записку и объяснила.

Он слегка расслабился.

Но внутри Джессика вся словно сжалась в комок, внутренний голос твердил: «Искатель-охотник! Милостивая Мать!» Лишь предельным усилием всей тренированной воли она удержала тело от подступившей истерической дрожи.

Пол говорил деловым тоном:

— Конечно, это дело рук Харконненов. Диверсантов придется уничтожить.

В дверь воздушного шлюза постучали условным стуком подразделений Хавата.

— Войдите, — разрешил Пол.

Дверь распахнулась, и высокий мужчина в форме Атридесов со знаком Хавата на фуражке перегнулся через порог.

— Вы здесь, сэр, — произнес он, — домоправительница сказала, что вы должны быть тут. — Он оглядел комнату. — В подвале мы обнаружили груду камней, в ней был упрятан человек с пультом управления искателем.

— Я хотела бы принять участие в допросе, — проговорила Джессика.

— Извините, миледи. Пришлось помять его при поимке. Он умер.

— Определили, кто он?

— Явных улик, миледи, мы пока не обнаружили.

— А он не из местных жителей, не из Арракейна? — произнес Пол.

Джессика кивнула, об этом следовало спросить.

— Похож на туземца, — ответил мужчина, — камнями его заложили, видимо, больше месяца назад и оставили дожидаться нашего прибытия. Когда мы обследовали это место вчера, камни и цемент были невредимы, клянусь своей репутацией.

— Никто не сомневается в вашей компетентности, — сказала Джессика.

— Теперь в ней сомневаюсь я сам, миледи. Нам следовало бы прощупать все внизу акустическими зондами.

— Думаю, что этим-то сейчас и занимаются ваши люди, — сказал Пол.

— Да, сэр.

— Передайте отцу, что мы опоздаем.

— Немедленно, сэр, — он глянул на Джессику. — Хават приказывал в подобных обстоятельствах отправлять юного господина с охраной в безопасное место. — Глаза его вновь обежали комнату. — Здесь безопасно?

— У меня есть причины не сомневаться в этом, — ответила она. — Эту комнату проверял Хават, а потом я сама.

— Тогда, миледи, я поставлю стражу снаружи, пока мы не осмотрим весь дом заново. — Он поклонился, глядя на Пола, прикоснулся к фуражке, попятился и притворил за собой дверь.

Пол прервал наступившее молчание:

— Не лучше ли нам самим чуть позже обойти весь дом? Наши глаза не упустят тех знаков, которые не заметят они.

— Я не успела осмотреть лишь это крыло, — ответила она, — отложила это напоследок, потому что…

— Потому, что Хават лично обследовал его… — перебил он.

Она вопросительно глянула на его лицо.

— Ты сомневаешься в Хавате? — спросила она.

— Нет, просто он стареет… и слишком много работает. Нам следовало бы освободить его от некоторых обязанностей.

— Позор только подстегнет его, — сказала она, — теперь в это крыло не забежать и заплутавшему насекомому. Хавату будет стыдно, что…

— Надо принять собственные меры, — ответил Пол.

— Хават с честью служил трем поколениям Атридесов, — возразила она. — Он заслуживает всяческого уважения и доверия… во много раз большего, чем мы способны ему оказать…

Пол произнес:

— Ты не замечала, когда отцу не по нраву какой-нибудь твой поступок, он произносит два слова — Бинэ Гессерит — так, словно это ругательство?

— И что же во мне раздражает твоего отца?

— Это бывает, когда ты с ним споришь.

— Но ты же не отец, Пол!

«Она станет волноваться, — подумал Пол, — но я обязан передать ей слова Мейпс о предателе в наших рядах».

— Ты о чем-то умалчиваешь, — сказала Джессика. — Пол, на тебя это не похоже.

Он пожал плечами и пересказал весь разговор с Мейпс.

А Джессика думала о тайном послании, выколотом точками на листе. Внезапно решившись, она показала лист и рассказала все Полу.

— Следует немедленно объявить все отцу, — проговорил он. — Я передам ему кодированное сообщение по радио.