Дюна

— Я не исполняю приказов лазутчиков проклятого барона.

Юэ застыл, обернувшись лицом к Джессике.

Лицо ее побледнело, она кивнула. Теперь все становилось на свои места, все те обрывки мыслей, которые она подмечала в словах и поступках людей, окружавших ее последние несколько дней. Ее вдруг охватил гнев, такой, что его даже трудно было сдержать. Лишь призвав на помощь все свои знания Дочери Гессера, она смогла успокоить свой пульс и выровнять дыхание. Но огонь гнева все-таки не погас.

Айдахо всегда используют для надзора за женщинами.

Она метнула взгляд на Юэ. Доктор опустил глаза.

— Тебе это было известно? — спросила она.

— Я… слухи, миледи. Но я не хочу более огорчать вас.

— Хават! — отчеканила она. — Я хочу, чтобы Сафира Хавата немедленно доставили ко мне.

— Но, миледи!

— Немедленно!

«Это Хават, — подумала она. — Источником такого подозрения может быть только он. Никого другого даже не стали бы слушать».

Айдахо качнул головой и пробормотал:

— К чертям всю эту проклятую дрянь.

Джессика глянула на чашку в своей руке и резко выплеснула содержимое в лицо Айдахо.

— Заприте его в одной из комнат для гостей в восточном крыле. Пусть проспится.

Оба стража посмотрели на него несчастными глазами. Один осмелился возразить.

— Быть может, отвести его в другое место? Миледи, мы могли бы…

— Считается, что он может бывать там! — отрезала Джессика. — У него там дело, — голос ее отдавал горечью. — Он так хорошо следит за дамами!

Страж судорожно глотнул.

— Ты знаешь, где герцог? — требовательно спросила она.

— На командном пункте, миледи.

— А Хават с ним?

— Хават в городе, миледи.

— Сразу же доставить его ко мне, когда вернется, — сказала Джессика. — Я буду ждать в гостиной, пока он не появится.

— Но, миледи…

— Если будет необходимо, я обращусь к герцогу, — сказала она. — Надеюсь, впрочем, что до этого не дойдет. Я не хочу его беспокоить по пустякам.

— Да, миледи.

Джессика бросила пустую чашку в подставленные руки Мейпс, встретив вопросительный взгляд синих в синем глаз.

— Можешь вернуться в постель, Мейпс.

— Вы уверены, что я не потребуюсь?

Джессика мрачно ответила:

— Уверена.

— Наверно, с этим вопросом можно было бы подождать до утра, — сказал Юэ. — Я дал бы вам успокоительное и…

— Ты вернешься к себе и оставишь меня в покое. Я сама разберусь, — ответила она, похлопав его по руке, чтобы смягчить тон приказа. — Вот так.

Она резко оглянулась и, высоко держа голову, величаво отправилась внутрь дома к своим комнатам. Прохладные стены… переходы… знакомая дверь… Джессика рывком распахнула ее, вошла внутрь и захлопнула дверь за собою. Она стояла, яростно глядя в замутненное щитом окно. «Значит, Хават! Не его ли и подкупили Харконнены? Посмотрим».

Джессика подошла к глубокому старомодному креслу, покрытому расшитой шкурой, и повернула его к двери. Она ощутила вес криса на ноге, потом решила переместить нож на руку, проверила, легко ли он выходит из ножен. Снова оглядев комнату, она восстановила в памяти положение всех предметов на случай необходимости: шезлонг в углу, кресла с прямыми спинками у стены, два низких стола, ее собственная цитра на подставке рядом с дверью в спальню.

Плавучие лампы светились бледно-розовым светом. Она притушила свет, уселась в кресло, поглаживая рукой ткань. Королевская пышность ее весьма подходила к случаю.

«Теперь пусть идет, — подумала она. — Посмотрим, что будет». И подготовилась ждать привычным для Бинэ Гессерит способом, копить терпение, сберегать силы.

Стук в дверь раздался раньше, чем она ожидала, и, получив разрешение, в комнату ступил Хават.

Застыв в кресле, она следила за ним, чувствуя под наркотической живостью движений накопившуюся усталость. Старческие, с прожилками, глаза Хавата поблескивали, морщинистая кожа в тусклом свете отливала желтизной, на рукаве правой руки расплылось широкое мокрое пятно.

Она почувствовала запах крови.

Джессика показала на одно из кресел с прямой спинкой и сказала:

— Возьми одно и сядь ко мне лицом.

Хават повиновался. «Ох, этот дурак Айдахо», — подумал он. Посмотрев на лицо Джессики, он понял, что придется выпутываться из затруднительного положения.

— Похоже, пора выяснить наши отношения, — произнесла Джессика.

— Что же вас беспокоит, миледи? — он сел, положив руки на колени.

— Не изображай невинность, — отрезала она. — Если Юэ не объяснил тебе, почему мы призвали тебя, это сделал один из твоих осведомителей среди домашних. Признай хоть это.

— Как вам угодно, миледи.

— Ну что ж, сперва ответь мне на один вопрос, — сказала она. — Ты — агент Харконненов?

Хават от неожиданности наполовину поднялся в кресле:

— Вы смеете так оскорблять меня?

— Садись, — приказала она, — но меня ты посмел так оскорбить.

Он медленно сел в кресло.

Читая отражение мыслей на этом хорошо знакомом лице, Джессика облегченно вздохнула. Нет, не Хават.

— Теперь я знаю, что ты остаешься верным моему герцогу, — сказала она. — И я готова простить твою выходку.

— А есть что прощать?