Дюжина лазеек

– Да! – ответил истец воинственно. – Вот такенный синяк!

В запале размер синяка у него получился даже больше места, на котором он должен был располагаться. И, прямо скажем, это мало соответствовало заключению врача и снимку пострадавшего органа.

Я склонила голову набок:

– А показать можете?

Истец вновь побагровел, а его представитель взвыл:

– Вы опять издеваетесь?!

Нет. Ну, почти.

– Хочу провести своего рода следственный эксперимент, – поправила я мягко и покосилась на судью, который уже давился смехом. Похоже, он не возражал. – Господин Кведульв?

Мой клиент передернул плечами:

– Конечно. Минуту, я превращусь.

Секретарша подалась вперед, напрочь забыв о протоколе, и приоткрыла рот. Увы ей, в этот раз стриптиза не вышло. Контуры тела Кведульва подернулись дымкой – и мгновение спустя перед нами оказался крупный волк. Вздернул верхнюю губу, обнажив очень белые клыки…

– Убивают! – взвыл истец, пытаясь забиться под лавку. – Я буду жаловаться!

– Истец, ведите себя достойно, – потребовал судья недовольно.

Такое развлечение срывалось!

– Истец, успокойтесь, – попросила я, стараясь (очень-очень стараясь!) не расхохотаться. – Мы всего лишь сличим следы прошлого укуса и нынешнего…

Оборотень услужливо распахнул пасть. Не трогаясь, впрочем, с места.

– А-а-а-а! – взвыл истец, прячась за своим адвокатом. – Спасите! Он же меня сожрет!

Судя по размеру челюстей, Кведульв легко мог бы перекусить тщедушного господина Маслова пополам. Так что синяк размером с мою ладонь никак не мог быть делом его клыков.

В зал заседаний опасливо заглянул охранник, привлеченный шумом и криками. Судья махнул ему, и охранник понятливо скрылся.

– Достаточно, – попросил судья, кашлянув. – Это не вполне соответствовало Гражданско-процессуальному кодексу, но должен признать, демонстрация вышла, кхм, впечатляющей. У сторон имеются еще ходатайства?

– Да, ваша честь, – сказала я, пока коллега успокаивал своего впечатлительного клиента. – У нас имеется еще один свидетель, госпожа Ангуларс. Надеюсь, она сумеет пролить свет на события той ночи.

– Приглашайте, – разрешил судья, глазами блеснув.

– Но какое отношение… – попытался было возмутиться представитель истца.

Его клиент отчего-то заерзал на лавке.

Кведульв – уже в человеческом облике – выглянул в коридор. Оттуда донеслись шебуршание и странное повизгивание, после чего в зал вплыла пожилая дама с мелким пудельком на поводке. Пуделек мотал головой и крутился.

– Простите Джорджи, – попросила госпожа Ангуларс внезапным басом. – Бедняжка волнуется.

– Ничего страшного, – сказала я мягко. – Госпожа Ангуларс, помните ночь двадцать девятого июля?

– Разумеется! – нахмурилась госпожа Ангуларс и поджала губы, накрашенные жуткой сиреневой помадой. – Какой-то негодяй той ночью украл мои абрикосы! И ужасно, просто ужасно напугал Джорджи. Пороть таких надо!

– Какое отношение какие-то дурацкие абрикосы имеют к сути данного спора? – съязвил коллега громко.

Если бы он посмотрел на своего клиента, то не задавал бы глупых вопросов.

– Совсем они не дурацкие! – оскорбилась свидетельница. – Между прочим, отличный сорт! Самые ранние в округе. Мне за них неплохие деньги предлагали… А я внукам хотела оставить. Кто же знал, что в нашем приличном районе поселилось такое ворье?!

И вперила в истца такой взгляд, что безо всяких разъяснений понятно, кого она имела в виду.

– Погодите! – встревожился представитель истца. – Вы же не хотите сказать…

Я могла бы возмутиться, что он влез поперед меня и нарушил тем самым регламент. Но зачем? Вон как судья слушает!

– Что хотела – я сказала, – ответствовала госпожа Ангуларс с достоинством. – В три пополуночи я встала, чтобы… ну, Джорджи попросилась. По естественным надобностям. Вы же понимаете, да?.. Так вот я ей дверь открыла, и тут глядь – вор!

– И что было дальше? – подбодрила я. – Он вас заметил?

– Еще как, – фыркнула гоблинша. – Ведро свое подхватил – и через забор. Но Джорджи не сплоховала! Хвать его за жо… – свидетельница засмущалась, – ой, то есть за филей.

Представитель истца вытаращил глаза. Пуделиха казалась такой мелкой, трепетной и безобидной…

– Да быть такого не может!

Свидетельница подбоченилась.

– Жаль, лицо я его не разглядела. Я б ему сама устроила!.. – она воинственно взмахнула кулаком. – Но Джорджи справилась.

– Неправда! – взвизгнул наконец отмерший истец. – Волк был крупный! Пасть – во, клыки – с мою руку! И лаял очень громко.

Где, хотела бы я знать, он видел лающего волка?

Свидетельница фыркнула:

– Джорджи, голос!

Пуделиха завиляла хвостиком и вдруг гаркнула:

– Гав-гав!

Да так, что истец со своим представителем дружно присели.

– У страха глаза велики, – заметила я громко.

– И уши, – хмыкнул судья Дарлассон.

Решение, понятное дело, он вынес в нашу пользу…

* * *

Несколько дней спустя меня вызвали на дисциплинарную комиссию.

По правде говоря, за все годы моей работы это была первая жалоба, так что я долго перебирала в памяти всех скандальных клиентов, которые могли бы мне так подгадить.