Дюжина лазеек

Я открывала все дверцы подряд. Перед глазами все плыло, боль сверлила точку над левым глазом. Что тут у нас? Коробки со всякой ерундой вроде закаточной машинки… Мимо. Кухонные салфетки, прихватки… Мимо. Запас фольги, пергамента и формочек… Мимо.

Стоп, а это еще что? Я так и эдак рассматривала стакан с чем-то белым. Судя по запаху, кефир, причем изрядно забродивший. Зачем Нату понадобилось прятать его в шкаф? И что это плавает в стакане? Еще и руны чем-то красным по ободку накорябаны!

Обернув руку полотенцем, я вытащила стакан, всмотрелась… И взревела пароходной сиреной:

– На-а-а-ат!

– Чего орешь? – вывалился из коридора этот… этот. На больную голову и слова-то подходящего не подберу.

– Что это? – раздельно спросила я и пальцем ткнула. – Опять твои штучки?

В кефире плавали две фотографии, раскисшие, но узнаваемые. Я и…

Нат молча сопел. В забавной пижамке с котятками домовой смотрелся даже мило, но я была слишком зла, чтобы умиляться.

Я бессильно опустилась прямо на пол и устало поинтересовалась:

– Виноградова-то ты где фото взял? А главное, зачем?

– Ну-у-у… – Он ковырнул носочком пол и тут же упрямо вскинул голову: – Рассорка это! Чтобы ты с ним не… А не надо нам тут таких!

– Каких – таких? – не поняла я. – При чем тут вообще Виноградов? Он просто мой знакомый.

– При том! – насупился Нат. – А то я не знаю, с кем ты на свидание бегала! И два часа перед зеркалом прихорашивалась. Друг, как же! Дракон был, а теперь эльфа завела. Тьфу!

Положим, прихорашивалась я не ради Виноградова. Не хотелось ударить в грязь лицом перед Шемиттом. Но сознаваться в этом было стыдно.

– Нат, послушай, – сказала я устало, придерживая рукой больную голову. – Я не собираюсь встречаться с Виноградовым и…

– Работает! – ликующе прошептал домовой, даже не дослушав, и мне захотелось побиться головой о стену.

* * *

– Вер, – сказала я в телефонную трубку и пошевелила озябшими пальцами. И дернуло же меня пешком до работы пройтись! Голову хотела проветрить, м-да. – Как убедить Ната, что все его обряды – чушь на постном масле?

– Ань, – сонно пробормотала подруга и смачно зевнула в трубку. – Ну и вопросики у тебя с утра пораньше!

– Уже половина девятого, – возразила я, глянув на часы. – А ты обычно просыпаешься в семь. Та-а-ак! Котов что, рядом?

– Н-нет. – Она запнулась и призналась: – Мы всю ночь гуляли по набережной. Но ничего такого.

– Всю ночь? – пробормотала я, и губы сами собой растянулись в улыбке. – С бабником? И ничего такого? Небось за ручки держались?

Вера посопела.

– Ну держались, и что?

Я остановилась на перекрестке, дожидаясь зеленого сигнала светофора, и хмыкнула.

– Вер, он бабник. Я понимаю, что у тебя мозги от гормонов в сахарную вату слиплись, но…

Подруга чем-то от души хлопнула и пожелала:

– Иди ты… в суд!

– Что я там не видела? – развеселилась я.

– На любовь посмотришь! – отрезала Вера и сбросила вызов.

Я удивленно посмотрела на умолкший телефон. И что это было? Предсказание?..

Тьфу, я ведь забыла сказать, что забронировала билеты и отель! Каждый год в ноябре – на день рождения Веры – мы с ней ездили куда-нибудь в теплые края. Ненадолго, всего на несколько дней, но эта небольшая передышка перед зимой давала нам обеим силы мириться с темнотой, холодом и слякотью.

Телефон дернулся и запиликал.

Артем?! Сердце ухнуло и провалилось куда-то… В желудок? Сразу в пятки?

Звонок. Второй. Телефон трясся всем своим пластиковым тельцем, пока я не нажала «ответить».

– Привет, – выдохнула я. – Ты почему не звонил? Уже вернулся?

– Привет. Да, только что. Ты скучала? – И, кажется, затаил дыхание.

Надежда в его тоне была такой очевидной, что я прикрыла глаза. Выходит, Артем давал мне возможность соскучиться? Понять, что мне плохо без него?

А ведь мне и впрямь было плохо. Я не рыдала ночами, не рвалась к нему, не видела Артема в горячечных снах, но… Ждала, когда зазвонит проклятый телефон и родной голос скажет: «Привет!»

Часто ловила себя на мысли: «Надо обязательно рассказать Артему…» Выходя с работы, искала глазами знакомую машину. Я так привыкла, что он есть в моей жизни, что почти перестала его замечать. Как растреклятые тапки!

– Очень, – сказала я просто. – Как ты?

Артем наконец выдохнул – с шумом, не скрываясь – и признался:

– Я тоже скучал. Очень.

Такой незатейливый диалог. И так много в нем скрыто…

Я не знала, что говорить дальше. Впервые за многомного лет не находила слов.

– Давай сегодня встретимся? – предложил Артем, помолчав. – Поужинаем, сходим куда-нибудь.

А я вдруг запаниковала. Горло сдавило, ладони вспотели, сердце бешено заколотилось. Как девчонка, которую впервые зовут на свидание!

– Давай в другой раз, – почему-то сказала я, откашлявшись. – Я очень занята.

– Давай, – согласился Артем после заминки. – Кстати, я привез тебе сувениры.

– Уже не терпится взглянуть, – вежливо сказала я.

Сувениры – это последнее, о чем я в тот момент думала. И, кажется, он это понял. Скомканно попрощался и сбросил звонок.

Я стиснула умолкший телефон и прислонилась горящим лбом к бетонному столбу. Очень хотелось побиться об него головой.