Дюжина слов об Октябре

– Ну. Мальчишка и был. А тут… – Хмырь в цилиндре по-журавлиному наклонился над Дуняшей.

– Оборотень! – бросив батькиного любимца на пол, ахнул Сероштан и перекрестился. – Ведьму мы держали у себя под носом!

– Точно – ведьма! Отдай мужчинскую одежду! – С этими словами Мироха вырвал из рук девушки злосчастную черкеску и, приметив на одной из лавок белую рубашку с кружевом, метнул Дуняше.

Гневно дрожали ноздри Сероштана. Волновался казак…

– Из-за тебя у батьки беды начались! Из-за тебя мы батьку нашего… – всхлипнув, проговорил он, – золотого нашего, на расправу отдали…

– Не ври, продажная ты шкура! – вскочив белым привидением, гневно воскликнула Дуняша. – Продали батьку. Бандиты вы поганые!

– А ну цыть! – стараясь прогнать испуг, рявкнул Сероштан. – Сжечь ее надо. От греха.

– Долго возиться, – подобрав кнут, возразил Мироха. – Сыро. Дров-то сколько надобно.

– Давай пристрелим, – вынув пистолет, предложил Сероштан. Но покачал головой и снова перекрестился. – Э, на ведьму серебряная пуля нужна. А нету…

– Да давай повесим, – тоже перекрестился Мироха. – Это верное дело. И возни никакой. Чистенько.

Сероштан, почувствовав свое могущество, толкнул Дуняшу.

– Слышал? СлышалА. Да. Не хочешь помирать? Тогда показывай, где батька архиву свою спрятал.

– Нет.

Мироха махнул рукой.

– Мы и без архива хороши будем. Сдалась нам эта балка…

Подхватив Дуняшу под руки, они выволокли ее на улицу. К жидкой рощице – вот куда лежал их путь. По дороге они прихватили отличную веревку и шаткий ящик.

– Это, может, твоим комиссарам и хороши, – бубнил Мироха. – А мне б лучше с документой какой заявиться.

– Погоди, а тебе разве не в балку к этому упырю идти? – поинтересовался у дружка-приятеля Сероштан.

– Не-а. Я думал, это твой, красный.

– А я думал – твой…

– Да шут его теперь разберет – то ли белый, то ли красный! – махнул рукой Мироха. – Я пойду, куда собирался.

– Это куда? К белякам? – усмехнулся Сероштан. – Губу-то закатай. Они тебе тут же пулю в лоб и влепят.

Мироха немного подумал и тоже усмехнулся:

– А тебе твои красные не влепят? Не, Сероштан, я так чую, тикаˆть надо до какого другого батьки. Я парень вольный. Я икс… экспропри… пограбить люблю. А разве ж господа-белогвардейцы дадут вольной душе разгуляться?

Оба остановили свой ход и переглянулись.

– Не дадут, – решил Сероштан. – Это ты прав. Надо в какую другую банду подаваться.

– Надо. Ну а все-таки, что за крендель батьку-то увез? Может, мировой буржуазий? – предположил Мироха.

– А может, он батькин клад ищет… Недаром же говорят, что у батьки несметных кладов везде зарыто. Богатства…

– Так вот зачем архива-то нужна! Карты, где клады отмечены…

– О-о!

Слушать разговор этих шакалов было противно. Клады, буржуазия…

– Презренные трусы, бандитские рожи! – как только ее бросили под высоким деревом, воскликнула Дуняша. – За то, что вы продали нашего героического батьку мировой буржуазии, вас ждет…

Но Мироха, уронив цилиндр, в испуге зажал ей рот.

– Тихо ты, накаркаешь!

Сероштан тем временем уже прилаживал один конец веревки на шее Дуняши.

– Мироха, а может, мы ее тоже продадим? Кому оборотень по дешевке? – предложил он.

Долговязый Мироха, накидывая другой конец веревки на толстый сук, покачал головой:

– Некогда.

Спустя некоторое время Дуняша уже стояла на ветхом ящике. Руки ее были связаны за спиной, на шее держалась крепкая петля.

Сероштан в последний раз поинтересовался:

– Ну, милка, может, скажешь, архива-то где имеется?

– Вы от меня ничего не узнаете, – чуть слышно проговорила Дуняша.

– А я понимаю почему, – догадался тут Мироха. – Потому что нету у нее никаких бумаг-то! И она не знает, где они. Где два других его… Тьфу! Ее! Дружка?

– Кудой-то поехали, – пожал плечами Сероштан.

– Вот то-то. Давай так. Ведьму в расход… А тех подождем, хлопнем да и обыщем.

Мишке и Ли угрожала серьезная опасность. Как же быть? Ведь они ничего не знают о том, что случилось! Кто поможет им? И кто ей – даже не ради спасения жизни, а хотя бы ради того, чтобы она, Дуняша, смогла предупредить брата и славного Ли! Позвать Слоню? Но как? Он в лесу – в этой роще его не спрятать, вот и отвели так далеко… А если Следопыт и его индейский брат уже возвращаются? Услышат они сигнал? Дуняша напряглась и что было сил тревожно закричала по-кукушечьи – предупреждая об опасности.

Сероштан и Мироха, не сговариваясь, в испуге перекрестились.

– Ведьма кричит – умирать не хочет? – взволновался Сероштан. – Или знаки подает?

– Кто ее знает… – произнес Мироха и опасливо оглянулся. – Скоро, ух, скоро вороны сюда слетятся, глаза ее клевать… А может, дружки ее – тоже оборотни?

Сероштан отрицательно затряс головой. Меньше оборотней – меньше страхов.

– Не, я с ними сколько раз в бане мылся, – вспомнил он. – И еще думал тогда: а где ж их третий, чего не в бане?.. Так грязный и ходит?

– А может, они тогда в парней специально превращались?

– Чтобы помыться?

«Ку-ку, ку-ку!» – закричала опять Дуняша, ведь кукушка не кукует осенью, Мишка и Ли сразу поймут, что это она кричит.

Сероштан тревожно дернулся:

– Не болтай…

– Ну, Бог помощь! – решился Мироха, подходя к ящику. – Прощайся давай-ка с жизнью.