Дивеевские Христа ради юродивые Пелагия, Параскева и Мария

И ушла она да все матушке-то и пересказала. Зная прозорливость Пелагии Ивановны, испугалась матушка Ирина Прокофьевна, присылает к нам келейницу кое с чем, с гостинцами, да и не велит ее трогать. Взошла келейница, дает ей что-то: “Матушка прислала”. А она не унялась, знай себе говорит: “Нет, ведь ей уж недолго начальницей-то быть”. Как бы вы думали? И вправду через две недели матушку-то Ирину-то Прокофьевну тихомолком от нас, по Иоасафовой-то хитрости, сменили, поставив начальницей Екатерину Васильевну Ладыженскую. Но когда приходили сестры к Пелагии Ивановне и о ней говорили: “Вот у нас новая матушка”. “Нет, — отвечает она, — это еще не коренная. Да еще смута-то, смута-то какая у нас будет”, — и замолчит.

— Ну, — говорю, — у тебя, видно, все не настоящие да не коренные.

А вот когда матушку-то Елисавету Алексеевну поставили начальницей, я опять так и говорю ей: “Ведь новую матушку-то поставили нам. Что, и эта по-твоему-то опять не коренная?”

— Нет, — говорит, — батюшка. Вот эта уж настоящая, как есть коренная.

Ну, уж и впрямь настоящая да коренная вышла Елисавета Алексеевна Ушакова, теперешняя наша матушка Мария».

Война за правду во время смуты в Дивеевской обители в 1861 году

О смутном времени, пережитом обителью, в официальном описании монастыря тех лет говорится следующее. «При слабой настоятельнице новообразовавшейся Серафимо-Дивеевской общины Ирине Прокофьевне Кочеуловой все совершенно забравший в личное насильственное и самопроизвольное распоряжение свое Иван Тихонов (впоследствии иеромонах Иоасаф), всем, чем лишь было возможно, теснил и преследовал Серафимовских, постепенно стараясь, под всевозможно благовидными предлогами, уничтожить все серафимовское, святым старцем, по приказанию Матери Божией, заповеданное, заменяя то лично своим, новым. Так, мельницу-питательницу перенес он почти на версту в поле с прежнего, ей батюшкою Серафимом определенного места; затем упросил епархиальное начальство запереть и запечатать обе Рождественские церкви; вместо строго заповеданного чтения неусыпаемой Псалтири заставил читать Евангелие в Тихвинской новоотстроенной им церкви. После этого снес все по приказанию батюшки Серафима поставленные корпуса-келии, построив свои, новые, и все задним фасадом к Святой, заповеданной Царицею Небесною Канавке, с твердо выраженным намерением постепенно засыпать ее всяким сором и впоследствии совершенно заровнять. Эта всем известная и столь многозначительная Канавка вырыта по приказанию Самой Матери Божией по той самой тропе, где, по глаголу святого старца, “стопочки Царицы Небесной прошли!”».

Вид Серафимо-Дивеевского монастыря с восточной стороны Фото конца XIX в.

29 лет велась непрестанная борьба между осиротевшими сестрами, защищавшими заветы своего духовного отца, преподобного Серафима, и врагом рода человеческого, который в лице ослепленных духовно, соблазненных честолюбивыми замыслами отца Иоасафа и его поклонниц нашел себе усердных бойцов. Пелагия Ивановна Серебренникова, как и другие верные последователи преподобного Серафима: Прасковья Семеновна Мелюкова, Евдокия Ефремовна (монахиня Евпраксия), блаженная Наталья Дмитриевна, Михаил Васильевич Мантуров, Николай Александрович Мотовилов, протоиерей Василий Садовский и многие другие, — соединились невидимо с пришедшими к ним на помощь Небесными Силами и защитили правду и заветы своей Матери Игумении, Самой Царицы Небесной.

В январе 1861 года Преосвященным Нектарием был получен указ о присвоении Серафимо-Дивеевской общине статуса монастыря, но он держал его у себя до мая, когда сам поехал в Дивеево, чтобы утвердить порядок, угодный Ивану Тихонову, поставив настоятельницей обители преданную ему сестру Лукерью Занятову вместо законно избранной сестрами Елисаветы Алексеевны Ушаковой. Настал тот ужасный для обители период, который преподобный Серафим называл временем, схожим с пришествием антихриста.

Перед приездом епископа Нектария Пелагия Ивановна, как и другие блаженные старицы, беспокоилась и сильно скорбела, все ходила, металась да бегала, приговаривая: «Ох, горе-то какое! Тоска-то, тоска какая!» «Ну, что еще за горе? — спросила Анна Герасимовна. — Вот Владыку все ждут, а ты тут — “горе”. Дай-ка я лучше самоварчик поставлю!» «Ох! — продолжала блаженная. — Какой это тебе “самовар”! Горе-то какое? Туча-то какая идет! Пойдем к воротам!»

Характеристика, данная блаженной Пелагии Ивановне настоятельницей Дивеевской общины Елисаветой Алексеевной Ушаковой (впоследствии игуменией Марией). Из следственного дела «О беспорядках в Дивеевском монастыре». 1861 г.

Игумения Мария (Ушакова) Фото 80-х гг. XIX в.