Дивные времена

Вот придумал этот Ачо — клоун хитрый, клоун смелый! И Румяна друга прячет в мамин новый туфель белый. Рада девочка, что друг вместе с ней увидит юг, что они услышат вместе моря ласковую песню…

Но сказал, подумав, папа:

— Изменить придётся план! Вынем туфли, вынем шляпу, чтоб закрылся чемодан.

Мама так и сделала — зачем ей туфли белые? Обойдётся и без них… И поехала в других.

…Ах, какая неудача! Южный берег незнакомый не увидит клоун Ачо — ждать ему придётся дома.

Едет в поезде Румяна, глаз не сводит с чемодана. Если б знали все вокруг, кто в нём едет — лучший друг!

Путь окончен. Вот и море!

Ай-ай-ай! Какое горе! Бедная Румяна плачет:

— Где же друг мой, клоун Ачо? Потерялся он в пути! Как его теперь найти?

И тогда сказала мама:

— Ачо твой такой упрямый! Раз решил увидеть море — здесь появится он вскоре.

…Ну, а дома тишина. Туфли дремлют у окна.

В туфле Ачо спит, бедняжка, и во сне вздыхает тяжко. Тихо. Грустно. Вдруг сквозь сон скрип дверей услышал он. Кто-то сдвинул табуретку… Ах, да это же соседка, что живёт в квартире рядом, навести пришла порядок. Старый фикус полила, туфли белые взяла и, чтоб не было в них пыли, их в окошке потрясла. Зацепившись за карниз, полетел наш Ачо вниз:

— Помогите, ради бога! Я сейчас сломаю ногу!

В это время под балконом ехал с грохотом и звоном цирк весёлый, цирк бродячий. И никто не слышал Ачо. Слон шагал неторопливо, и медведь ворчал лениво, на узлах и чемоданах кувыркалась обезьяна. И свалился в этот миг на тяжёлый грузовик бедный, невезучий клоун — перепуган и взволнован.

Удивилась обезьяна:

— Ты откуда взялся? Странно! Прямо с неба, не иначе. Как зовут тебя?

— Я — Ачо, человечек из резины. Родом я из магазина. Я скучаю о подруге — ведь она сейчас на юге. А зовут ее Румяна.

— Так, — сказала обезьяна. — Поезжай, дружочек, с нами. Будем мы тебе друзьями. Вместе встретим где-нибудь мы Румяну.

В добрый путь!

…Час прошел, и два, и три.

— Ачо, речка! Посмотри!

Едет к речке грузовик. Шум и шутки, радость, крик. Тормоза скрипят. Привал. Наконец-то! Цирк устал. Старый слон к реке идёт — расступается народ. Коль не дашь слону дороги, попадёшь ему под ноги — будь ты зверем, будь ты птицей — с жизнью можешь распроститься! И, представьте, только Ачо смело бродит у воды. Цирк испуган, озадачен: как бы не было беды.

Слон рассержен, недоволен:

— Я нахалов не люблю! Ты меня не видишь, что ли? На тебя я наступлю! Я не знаю жалости!

— Наступай, пожалуйста! Я нисколько не боюсь, над тобой я посмеюсь!

Слон от злости завопил и на Ачо наступил. Звери замерли у речки — жалко, жалко человечка! Обезьянка чуть не плачет:

— Глупый Ачо! Бедный Ачо!

Поднял ногу старый слон, и глазам не верит он. — Ачо, цел и невредим, потешается над ним:

— Ты пойди, поешь скорее, может, станешь тяжелее!..

Головою слон мотнул и ногою Ачо пнул.

И смешного человечка понесла с журчаньем речка. Ачо закричал слону:

— И в воде я не тону! Я ведь клоун из резины, родом я из магазина. До свидания, друзья! Отправляюсь к морю я!

По волнам плывёт он зыбким, рядом стаей вьются рыбки. Берега — как в изумрудах. Вот доплыл он до запруды. Встретил карп его зеркальный, недовольный и печальный.

— Стой! И дальше не плыви! Ну-ка, визу предъяви! Что молчишь! Ты, может, нем? Визы нет — тебя я съем. Без тебя полно забот…

Толстый карп разинул рот.

— Фу, какой ты неудобный! Может быть, ты несъедобный?

— Глупый карп, я из резины, родом я из магазина. Вовсе мне не нужно виз!

И поплыл наш Ачо вниз. Крикнул карп ему вослед:

— Осторожней, мой совет. Там внизу стоят машины — очень страшные, большие.

Сотворили они чудо — ночью свет зажгли повсюду. Ты, наверно, будешь против, коль они тебя проглотят?

Но ответил карпу Ачо:

— Я резиновый, а значит — если я проглочен буду, сразу свет погаснет всюду! Ну, прощай! Довольно спорить. Поплыву я дальше — к морю! Там меня Румяна ждёт…

…Снова Ачо наш плывёт. Видит пастбища и нивы, видит яблони и сливы, видит крыши вдалеке… Вдруг застрял он в тростнике.

— Ах, беда, беда, беда! Здесь останусь навсегда… Помогите!

В тот же миг аист прилетел на крик:

— Что за странная лягушка?

— Не лягушка, а игрушка! Если хочешь поиграть…

Аист Ачо клювом — хвать! Видно, съесть его хотел, но не смог… И полетел. Так они летели долго над горой, над нивой жёлтой.

Наш герой поёт, кричит, только аист всё молчит. Понимает, что иначе сразу выронит он Ачо.

Было ясно и туманно, было поздно, было рано. Пел им ветер на просторе. Вдруг увидел Ачо море! Разбивались волны с шумом…

«Что же делать? Ах, придумал!»

— Аист, ты меня послушай! Сколько ты поймал лягушек? — крикнул Ачо улыбаясь.

— Пять! — ответил глупый аист. Не подумав, клюв разжал…

Хитрый Ачо вниз упал и воскликнул радостно:

— Не сердись, пожалуйста! Я же вовсе не лягушка, а обычная игрушка. Там на берегу туманном ждёт давно меня Румяна. И считаю я минуты… Мне не нужно парашюта!..

…Тихий жаркий день. На пляже видим мы знакомых наших. Возле моря загорают, камешки перебирают. Но сказала мама:

— Странно! День и ночь грустит Румяна.

Не смеётся, не шалит. Солнце весело палит, море ласково ворчит, а она весь день молчит. Что с ней делать? Просто горе!..