Для плохиша она — исключение

Кажется, того парня-мумию, тезку Ярослава, пытались  отвоевать у смерти врачи. Этот контраст мгновения, эта разница между дыханием и тишиной сдавила горло.

– Что, если это из-за меня? – тихо спросила я.

– Глупости говоришь.

– Я недавно с ним разговаривала, приняв за тебя, а он захрипел. Мы с медсестрой подумали, что это из-за ошибки, и не обратили внимания. Наверное, он звал на помощь!

– Парень весь утыкан приборами. Если бы с ним было что-то не так, они бы дали знать. Вот как сейчас.

Я неловко слезла с Ярого и подошла к двери. Приоткрыла и выглянула в коридор.

– Есть пульс! – донеслось из палаты.

Кто-то сообщил давление, а я так и стояла пораженная тем, какое же мгновение отделяет жизнь от смерти. Повернулась и посмотрела на Ярослава.

– Давай больше не ссориться по мелочам. И давай вместе что-нибудь придумаем насчет твоего отца.

***

В свою старую общагу я вернулась как в дом тетки: вроде и знакомо все, но не твое, не родное. Как быстро я отвыкла от стен физико-математического крова для студентов!

Стоило мне переступить порог, как на меня налетели бывшие друзья. Почему бывшие? Да потому что никто ни разу даже не спросил, как я в ЭСА. Зато сейчас был повод накрыть стол, по-студенчески скупой, но высокоградусный.

– Что, выгнали? Не горюй!

– Я так и знал, что ты не продержишься долго!

– Ты на два дня ставил! Я на две недели. Крис, я в тебя верил.

И как их только наша комендантша пустила? То-то она мне подмигнула и сказала загадочно, что меня соседка заждалась.

Ага, меня и соседка. Не в тех мы отношениях были. Хотя сейчас вон как по-доброму глазом косит.

– Ну что, срубила бабок? Говорят, что ты там на нереальную подработку устроилась, деньги мешками выносила.

– Ага, вместе с кубком ЭСА. Вон в моем чемодане все. – Я показала кивком на все еще закрытый чемодан, что жалобно жался к кровати.

И все взгляды скрестились на нем, будто бы каждый хотел прощупать, а действительно ли так. Будто на секунду поверили, что все сокровища я, словно жадный гном, приволокла с собой. Да я их даже не заработала, куда уж там мне до предприимчивых бородачей!

– Такая же острая на язык, как помню!

– Так мало времени прошло, чтобы измениться.

– И не зазналась даже! Думали, ты нос воротить будешь, как с богачами познакомишься. А ты вон даже стопку уже опустошила с нами.

Говорить о том, что мне ее сунули в руку пустой, не стала. Я все равно не взяла бы и капли в рот. Вся компания, что раньше казалась мне вполне по-студенчески семейной и уютной, стала неприятной. Захотелось выставить всех вон.

Никто не позвонил. Никто не отстаивал со мной мой перевод. Я знала, что мои однокурсники всегда все сами по себе, но все равно тешила себя иллюзиями. Хорошо, что теперь их нет. Правильно мама говорила, что чем старше становишься, тем меньше у тебя друзей.

Я подняла чемодан на свою кровать, стала разбирать вещи. Вечеринка продолжалась без меня. Включили музыку, даже стали петь. Иногда звали меня, я говорила, что скоро приду, и от меня отставали.

Не по сердцу они мне сейчас и не по уму, мои умники из физмата. Мне хотелось в тишине подумать о том, к чему мы с Ярославом пришли. А именно – о совместном плане действий, чтобы победить общего врага.

Если бы злодей был чужим человеком, было бы в сто раз легче. Но он отец Ярого, а это многое значит, каким бы больным на голову человеком он ни был. Ярый говорил, что хорошо помнит его с мамой, абсолютно адекватным и нормальным. Что подозревает, что поведение отца – психологическая реакция на утрату.

Я знала, что Ярослав мог говорить, что готов на все, чтобы остановить папу, который перешел все человеческие границы и покусился на жизни, но я понимала, что в случае такого исхода эта рана на сыновнем сердце никогда не заживет.

Его отец слишком властный, чтобы запихнуть его силой в больницу. Он держит огромный бизнес. Я же слышала тогда, как он  сказал, что разрешил Ярославу заниматься баскетболом только из-за помолвки с хвостатой, чтобы слить капиталы двух семей.

Но теперь хвостатая со Стасом. Решит ли это проблему отца? Даст ли он свободу сыну?

По взгляду Ярослава я видела, что он так не думает.

И следующий день, когда я прибежала в больницу после занятий, только подтвердил это.

Я приоткрыла дверь палаты и услышала:

– Я знаю, с кем встречается Стас. Считай, что добился своего. Можешь встречаться с этой девчонкой, но тогда уйди из ЭСА, поступи на финансовый и работай на фирме. В будущем она перейдет тебе.

Он требовал от Ярослава положить на алтарь свою мечту!

 Я видела, с каким удовольствием Ярослав играл в баскетбол. Это было не просто хобби, увлечение или блажь. Он дышал этим видом спорта, весь светился, когда летел в воздухе с мячом, чтобы закинуть его в кольцо.

Я долгое время наблюдала за его командой, анализировала данные, но больше всего времени я провела, просто глазея на него с открытым ртом. В игре он словно забывал обо всем на свете. Казалось, что если земля сойдет с орбиты, то он этого не заметит, просто подумает, что игра усложнилась, и сделает все, чтобы его команда выиграла.