Для вкуса добавить "карри", или Дом восьмого бога

Я так важно кивнула, что сама обалдела от собственной наглости и величия. Градоначальник вопросительно глянул на Арвида. Тот немного потупился и пожал плечами. Как мне было жаль в тот момент, что я не умею читать мысли! Почему мои странные способности, которые проявились здесь и продолжают развиваться, не без непосредственного участия Мозгового, касаются только физики сплошных сред, а в частности, гидрогазодинамики и акустических колебаний?!

Как постоянно повторял мой внутренний жилец, он учил меня тому, к чему у меня была выраженная предрасположенность в разуме и теле. И именно эти скрытые, заложенные глубоко-глубоко внутри, зашифрованные в генетическом коде силы, помогут когда-нибудь достичь небывалых высот развития как биологического существа.

Поначалу подобные высказывания Тана были дикими и непонятными, потом я пропускала их мимо ушей, просто делая то, что он говорил. И только после того, как я научилась чувствовать присутствие этой загадочной вселенской энергии внутри себя ― начала понимать, о чём же он говорил столько времени.

Вид моего знакомого ещё по путешествию с караваном и Маргосу «викинга», был немного растерянным, но одно было ясно: он что-то подозревает, только неизвестно озвучил ли он свои сомнения кому-нибудь из северных чинов. Тарфарак изначально был настроен к нам очень жёстко, в отличие от первого пархонта и остальных. У меня даже сложилось впечатление, что если бы мы попали в Тагри в другое время, а не непосредственно перед началом весенних празднований, то все могло сложиться ещё хуже.

― Предлагаю пройти с нами в таком случае…― уже абсолютно спокойно и ровно произнёс тарфарак,― обсудить, что же делать с вашим! (он сделал ударение на этом слове) капитаном…

Дайка со мной не пустили. Не то чтобы его кто-то попытался удержать силой, нет… но Арвид заступил ему дорогу:

― Вам всем лучше остаться на шхуне…

Я обернулась к взволнованному парню:

― Дайк… Нам не нужны неприятности…― и, наклонившись к самому его уху, шепнула,― у нас есть козырь в рукаве, ты помнишь?― он кивнул и отступил на шаг.

Пока мы двигались к месту заключения арестанта, нас сопровождала постоянно растущая толпа из местных, среди которых было довольно много женщин и детей, хотя мужское население всё-таки преобладало. Несколько раз мне протягивали младенцев, как я поняла для благословения. Хромые, кривые и другие убогие громко и слёзно просили об исцелении, а некоторые шептали какие-то молитвы.

Находясь в толпе, Скорбный Берк прекрасно руководил этим, казалось бы, стихийным сборищем. Я шла за тарфараком и думала: «Неужели они не понимают с кого, как говорится "свет горит"?! Таким умением манипулировать массами, можно только восхититься! Больной, юродивый, обиженный жизнью, а как он ловко настраивает людей! Как внушает нужные мысли, играет на желании чуда! Потрясающе! Как хорошо, что он хочет сбежать отсюда и поэтому пока на моей стороне! Только почему Берк выбрал "Чёрную Медузу" для своих целей?! Неужели не было других кораблей на Восток?! Хотя, стоп… Мы в Тагри, а не в Даго ― здесь их и не могло быть!»

Аютана я застала в довольно плачевном виде. За городской управой, гораздо выше по улице находилось нечто вроде полицейского участка с камерами временного содержания. Ают сидел в одной из них за решёткой с огромным фонарём под глазом, рассеченной губой, в разорванной одежде и сильно сбитыми костяшками крепких кулаков. Судя по виду, легко он не сдался.

В том, что это какая-то провокация или хитроумная комбинация я уже не сомневалась. Загадкой оставался план северных чиновников, чего конкретно, таким образом они хотели добиться, но вскоре всё стало понятно. Завидев нас с Бумером, Ают вскочил и вцепился в разделяющий нас металл:

― Они хотят задержать тебя! Северу тоже нужен свой живой бог!!!

Я хмыкнула: «Так вот в чём дело! Зависть! Только ослеплённые своим золотом, они наверно забыли, что с богами лучше дружить, а не ставить им палки в колёса!»

Тарфарак долго и нудно втюхивал мне историю с попыткой Аютана продать поддельный Вечный свиток. Он в таких мелких подробностях описывал детали, кто что сказал, что сделал, как посмотрел, что я начала злиться. В конце концов, он дал слово капитану, который, вжимаясь в решётку, в несколько предложений вместил суть конфликта.

Как я и думала его подставили и, похоже, только для того, чтобы выманить меня, чтобы я пошла с ними добровольно. Арвид всё это время молча сидел в углу и не сводил с меня глаз ― мои синие очи явно не давали ему покоя. А меж тем с улицы всё громче и громче доносились крики людей, желающих поклониться сыну Хранителя. Также я улавливала слова Берка о том, что богов нужно бояться, почитать и исполнять их волю.

Содержание свитка, а также его внешний вид я помнила прекрасно. Когда тарфарак положил передо мной на грубо сколоченный стол скукоженный рулончик, мне стало смешно:

― Это не тот свиток. У капитана был настоящий, когда он уходил с «Медузы». Я могу даже пересказать его содержание, а то, что вы подсовываете, не имеет к Вечному свитку никакого отношения.

Тарфарак победно улыбнулся: