Длинноногая девочка Глаша из деревни Бабино, кот Пломбир и шарпей Дориан

Пломбир с Дорианом вышли на деревенскую дорогу, полную мягкой теплой пыли. Идти было легко, свежий ветерок с озера сдувал мошкару и холодил бока. Дориану впервые показалось, что его живот — подтянут, лапы — сильны и упруги, спина — прямая и жесткая. Скосив глаз на Пломбира, он вынужден был признать, что кот двигался с необыкновенной грацией, дикой и привлекательной. Пломбир вдруг замер и мурлыкнул не раскрывая рта: "Смотри!" Дориан тоже остановился и присел.

Навстречу им с пригорка спускалась женщина в воздушном платье и шляпке из итальянской соломки с искусственными цветами. На руках у нее сидела, поблескивая синим глазом, сиамская кошка.

— Лида! Посмотри! Боже мой, какая прелесть! Такая маленькая собачка, а уже настоящий шарпей! Какой окрас, какая порода!

Женщина приблизилась к застывшей паре. Высокий, с сюсюкающими нотками голос буравил прозрачную тишину:

— Шарпей, маленький! Ты потерялся? Где твоя мама? Иди ко мне…

Шея и гибкая спина кошки заметно напряглись…

— Почему ты такой расцарапанный? Кто тебя обидел? Это, наверное, кот… Бандит! Помоечник блохастый! Брысь отсюда! Вот я тебя сейчас!..

Пломбир столбиком плотно уселся посередине дороги. Женщина сделала еще шаг и наклонилась, одной рукой прижимая кошку, а другой пытаясь нашарить какой-нибудь твердый предмет.

Перед глазами Дориана оказались бледная в синих прожилках лодыжка, большой влажный рот, и подрагивающий длинный темный кошачий хвост…

Из глубины собачьей груди толчками, раздражая горло, поднялся плотный комок воздуха, приподнял верхнюю губу и с рыкающим звуком вырвался наружу!

Женщина взвизгнула и отдернула руку. Кошка метнулась ей на плечо, вцепилась четырьмя лапами в волосы под соломенной шляпкой, и гортанный вопль окончательно заглушил пасторальную мелодию деревенского пробуждения. Орущая женщина с кошкой на голове скрылась по другую сторону деревни…

Растерянный Пломбир виновато поджал хвост:

— Извини! Не ожидал такого! Ну, я — бандит, понятно, а ты — шарпей какой-то?! Здорово ты ей за это рявкнул, силен…

— Шарпей — это моя порода. Твоя Лида — сиамской породы, и красивая, конечно….

— А что такое — порода? — осторожно поинтересовался кот.

— Это… Когда красиво, дорого и престижно! — отчитался Дориан о прежней жизни за высоким забором.

— Значит — не про меня! — Пломбир потянулся сильным телом и совершенно, между прочим, не расстроился из-за своего низкого рейтинга.

Приятели решили изменить маршрут и навестить бабушку Катю, которая до полудня всегда находилась при огороде или во внутреннем дворике для домашней птицы. Когда они подошли к дому, Дориана поразил новый резкий запах. Этот запах не внушил ему дикий ужас, но разбудил в нём забытые инстинкты слепого щенка, доверчиво тыкающегося в материнский живот в поисках тепла, ласки, покоя и сладкого молока… Ноги у Дориана задрожали и он, в томлении духа, присел на сухой дворовый настил из земли, щипаной травы, сухого куриного помёта и разноцветных невесомых пёрышек, весело перемещающихся по направлению невидимого летнего ветерка. Дориану на мгновение показалось, что он здесь уже когда-то был: ему знакомы и серые от дождей, неплотно сбитые доски, сквозь которые свешивались сочная трава с клеверными шариками; ему знакомо крыльцо и узкий лаз под ним, в который так удобно нырять в уютную темень, потому что там его ждали такие же мягкие и пахнущие мамой братья-щенки… Мама… "Ты — собака и твоя мама — тоже собака…" — вспомнил Дориан слова Пломбира, и в его тяжёлой голове поплыл сиреневый туман. Дориан зажмурился и на мгновение прочувствовал неведомое прошлое: волосатое пузико щенка потянулось лёгкой рябью, как от щекотки комочками рыхлой прохладной земли в заботливо отрытой мамой норе.

— Батюшки светы… — раздался над головой Дориана глуховатый женский голос, — вот уж настрадался-намаялся малец… Даже глазок не видать!

Дориан встрепенулся и постарался широко продемонстрировать наличие глаз и розового языка. Над ним склонилась широколицая улыбающаяся старушка в пёстром платке, пёстром фартуке и синем халате поверх пёстрой юбки. Бабушка Катя протянула к Дориану руку с узловатыми пальцами и сильно, но ласково погладила собаку вдоль спины. Дориан опять ощутил невероятный прилив энергии в каждом позвонке! Аромат домашней кухни, исходивший от бабушкиной юбки и сдобренный запечённой озёрной рыбой, привёл его в состояние неистовой влюблённости. Щенок игриво ткнулся тяжёлым лбом в край бабушкиных суконных ботиков и заливисто растявкался.

— Вижу, вижу, — ишь, забавный какой! — довольно покачала головой бабушка Катя. — Вот только угостить тебя нечем… Может, колбаски отрезать?

"Начинается, — чуть не взвыл Плобир, до этого молча наблюдавший за соседской собачкой, валявшейся в полуобморочном состоянии, — что же это за ПОРОДА такая?! Чужой собаке — всё готовы отдать: сметаной ещё колбасу намажьте…" От явной несправедливости у Пломбира втянулись круглые щёки, и он тоже стал похож на китайскую мягкую игрушку, грустную и одинокую, раскачивающуюся на брелке холщовой сумки девочки-подростка…