Длинные дни в середине лета

его руку, и сомкнулись. Подол Алла придерживала, чтобы не задирался.

Но Вася все-таки увидел и сказал: «Портфелем бы хоть закрылись, черти!»

— и передал им свой тяжеленный сундук, Он все рассказывал про свою

работу.

Когда они наконец доехали, Алла сказала: «Пойдем к нам. Я сварю

кофе», и Вася, который к концу дороги то ли задремал, то ли обиделся,

подхватил: «Пойдем, старик. Это она здорово умеет!» Но Юра отказался

— кто его, этого Васю, знает, может, он нарочно терпел в машине, чтобы

дома устроить бенц. Да и ее поведение было подозрительным.

— Мы выйдем, Вася. А ты подержи машину, — сказала Алла, Юра

полез вслед за ней. — Я попробую его уговорить.

Было сыро и холодно. Девятиэтажная башня стояла, уже совсем

темная, под ногами еле угадывалась мокрая асфальтная дорожка.

— Ты боишься? — спросила Алла, когда они зашли в подъезд. — Он

сейчас заснет и утром ничего не вспомнит.

— Давай утром, — сказал он, не в силах совладеть с собой, — скажи

адрес.

— Позвони. У нас дома есть телефон, Я возьму отгул.

Она записала номер ему в книжку, и он, не прощаясь, выскочил на

улицу. Такси Вася все еще держал.

Утром ему было противно и стыдно. Особенно стыдно за то, что деньги,

которые он вчера истратил, предназначались на шмотки для ребеночка.

Жили они тогда не лучше, Наташка эти самые тридцать рублей скопила

черт знает какими хитростями. И он просадил их на малохольного Васю и

его рыжую прости господи. Бедный Вася, она, наверное, на каждого

встречного так вешается и специально придумала, что на работе ее к

телефону не зовут, чтобы муж не мог контролировать, где она крутится.

В то утро ему до слез захотелось скорее очутиться дома, прижаться к

располневшей Наташке, положить руку на ее твердый живот и всем, чем он

сможет — бешеной халтурой для реферативного журнала, мытьем полов,

походами в кино не реже чем раз в неделю с обязательными последующими

обсуждениями увиденного, —ну, всем-всем искупить свой ленинградский

грех.

Но до Наташки было далеко, самолет улетал только вечером, а чувства

требовали немедленной реализации, и он яростно зачеркнул в записной

книжке пляшущие цифры — номер телефона. Потом, в самолете, он еще

раз достал книжку и увидел, что паста в ручках у Аллы и у него была

разная. При спектральном анализе цифры вылезут как миленькие.

— Стоишь? — спросила Наташка, подходя с Обратно на руках. — И

где же твое такси?

— А где твой вертолет?

— Вот он, — сказала Наташка, подавая ему Обратно,— а сейчас будет

и такси.

Она встала на бровку тротуара — тоненькая, в красном полосатом

пальтишке с блестящими желтыми пуговицами, и подняла руку, отчего

край пальто приподнялся вместе с платьем и стала видна не только колен-

ка, но и плавная трапеция бедра с дорожкой от натянувшей чулок резинки.

Юра смотрел на нее издали, спрятавшись с Обратно за стену дома, чтобы

того не продуло. Ему вдруг показалось странным, что вон та кокетливая

девица, выступающая на панели улицы Смольной, этот розовый поросенок,

сопящий под клапаном пушистого синего одеяла, и он сам, голодный, в

мятом плаще и мокрых, с воскресенья не чищенных ботинках, что вся эта

троица есть единое целое, именуемое семьей. Он подумал, что гораздо

ближе к истине было бы предположение, что этот сверток ему дала

подержать какая-то незнакомая толстая женщина, которая забыла купить

хлеб и сейчас кинулась исправлять свою оплошность, что с той девицей он

незнаком вовсе, но мог бы попробовать, только сначала бы залез в ванную,

потом надел чистое белье, не спеша побрился, съел пару бутербродов и

выпил бутылку пива.

Значит, сегодня он к ней не подойдет: пока ванная, пока бритье, пока

пиво — это часа два. Брюки от черногo костюма уже три недели висят

неглаженые — Наташка, считает, что он должен сам их гладить. Heт,

сегодня свидания не будет. И вообще, прежде чем опять садиться на эту

карусель, неплохо недели две пожить просто так, одному — работа, кино,

пара бутылок пива, дочитать «Деревушку» и найти где-нибудь «Город». А

потом в один прекрасный вечер, возвратились из кино, видишь чуть ли не у

порога своего дома вот такую танцующую девицу — отчего не познако-

миться?

Только если она так танцует, значит, куда-то спешит, и он на своих

двоих ей совсем ни к чему. Даже если он понесет ее на руках по указанному

адресу, это будет совсем не та скорость, да, наверное, и не тот комфорт, на

который она рассчитывает. К такой девице нужно подъехать в новом

«Москвиче», тогда, может быть, появится какой-то шанс.

2

Наташка так и стояла у кромки тротуара, подняв руку, и не опускала ее,

даже если из-за угла выскакивал автобус. На автобус она не реагировала, но,

если вылетала легковая и было видно, что без пассажиров, она вскидывала