Длиной в неизвестность

Тору замечал обеспокоенный взгляд, но внушал себе, что всё это показалось. Потому что не могло быть иначе. Не могло быть так, чтобы Юра до сих пор переживал о таком, как он. Даже если несколько дней назад они были самыми близкими друзьями. Тору чувствовал себя коротким жизненным эпизодом, которых Юра пересмотрел десятки и сотни. Скучная дорама с плохим концом. Та самая, которую берёшься пересматривать из раза в раз, ставишь на фон, когда делаешь домашнее задание или готовишься к экзаменам.

Без Юры было, без сомнений, плохо. Так, что начинало ломить кости и зацикливать мысли.

Время раздумий истекло, и Тору давно всё решил, но что-то останавливало его, не давая сделать последний шаг. Наверное, трусость. Подлая и обидная трусость.

А потом снова случился Юра. Как всегда непредсказуемый, пьяный и свалившийся под дверь, едва успев нажать на звонок.

Перед этим он несколько минут ходил под окнами и что-то кричал — только однажды Тору смог разобрать слова про любовь и мелочи жизни. Он пытался дозвониться до Юры, но тот не отвечал, продолжая буянить на улице. Почему никто из соседей не вызвал полицию? В глубине души Тору и сам хотел это сделать, но не позволила совесть — всё-таки Юра был его другом. Очень странным и непредсказуемым другом.

Тору был как никогда благодарен за то, что мать, занятая на кухне, почти силой заставила его открыть дверь. Он смотрел на развалившееся на пороге тело и не мог понять, что ему нужно было делать. В растерянности он попытался поднять Юру на ноги, но тот не поддался, заваливаясь обратно. Сколько надо было выпить, чтобы довести себя до такого?!

С четвёртой попытки Тору смог втащить Юру в квартиру. Тот, нахмурившись, осмотрелся: в его выражении лица читалось что-то неопределённое, одновременно похожее на удивление и разочарование. Он не узнал квартиру? Не узнал его? Тору не поверил в то, что Юра мог забыть его лицо всего за несколько часов, даже будучи очень пьяным.

— Тору, — решительно сказал Юра. Назвал по имени. Не забыл, значит, — Тору.

Тору посмотрел ему в глаза: в огромных зрачках он увидел своё растерянное выражение лица.

— Тш, — шикнул Тору, — давай в комнату.

— Нет! — строго возразил Юра, попытавшись ровно встать на ноги. — Я должен сказать, — он задумался и посмотрел на свою руку. На ладони виднелся потемневший след крови, — сказать, что я тебя просто обожаю!

Юра кинулся ему в объятия, едва не повалив их обоих с ног.

— Юр, хорошо, — сдавленно прошептал Тору, — давай зайдём в комнату и поговорим, ладно?

— А ты будешь меня любить? — спросил Юра. Запах алкоголя за несколько минут успел пропитать всю квартиру.

— Буду, если зайдёшь в комнату, — попросил Тору.

Поздно.

На шум из кухни вышла мать. Некоторое время она молча рассматривала их, застывших в полусогнутом положении, а потом замерла в изумлении. Тору считал в её взгляде испуг и возмущение. Мысленно он обратил молитвы ко всем известным богам. Сейчас что-то будет…Сейчас обязательно случится что-то плохое.

— Мы сейчас уйдём, — нерешительно сказал он, отталкивая от себя Юру, — сейчас.

— Нет, — протянул Юра, — никуда не уйдём.

— И как мне это понимать? — мать сложила руки на груди и встала в ту самую позу. Плохое ожидаемо начало происходить прямо здесь и сейчас.

— Юра немного перепил, — оправдался Тору, — прости.

— Немного? — переспросила она. — Юр, я была о тебе лучшего мнения.

— Мам, — прервал её Тору.

— Знаете, как я люблю вашего сына?

— Юр, — Тору легко стукнул его по плечу, почувствовав, как кровь прилила к лицу. Признания в любви всегда звучали смущающе, даже от лучших друзей. Даже от пьяных лучших друзей. Особенно от них.

Юра опустился на колени и склонился к полу. Тору показалось, что он услышал всхлип.

— Я всё объясню, — Юра поднял на него измученный взгляд — в потухших глазах блеснула влага, — я не хотел ничего такого, Тору. Я не хотел, понимаешь? Ты не так меня понял, Тору, я нормальный человек.

— Так, ну-ка заканчивайте, — мать попыталась выставить Юру за дверь, но Тору, поборов внутренний страх, не позволил ей даже прикоснуться к нему.

— Он никуда не уйдёт в таком состоянии, — строго сказал он, — я разберусь.

— Тору! — сказала мать одновременно с Юрой.

— Заткнитесь оба! — прокричал Тору, не выдержав шума и напряжения. Чуть позже он опомнился и испуганно посмотрел на мать. — Прости.

Как можно быстрее он затолкал Юру в комнату и запер дверь. Что он вообще только что сделал?! Как он завтра будет смотреть матери в глаза?! Как ему теперь всё исправить? Это безнадёжно! Она же изведёт его обидами и презрением!

Ситуация вышла из-под контроля сразу же, как в квартире прозвучал дверной звонок. Теперь же она, очевидно, не собиралась входить обратно, и Тору предстояло решить всё самому. Слишком много решений! Он не был к этому готов! А всё из-за пьяного тела, едва держащегося на непослушных ногах.