DmC: Рожденные свободными (СИ)

Мужской голос в динамике звучал устало, но женщина понимала, что это не так. Ее собеседник мог позволить себе расслабиться — ведь когда все вокруг смиренно склоняют перед тобой головы, бояться абсолютно нечего. Но работа никогда его не изматывала — такое чувство, как усталость, было ему чуждо.

— Выходит, я зря притащилась в эту дыру?

— Разумеется, нет. У дамочки проблемы с компанией. Она уже наверняка готовится сбежать вместе во всеми средствами.

— Всего несколько миллионов… Это так важно? Я думаю…

— Скажи, кто президент нашего банка? — резко перебил ее мужчина.

Мотоциклистка на секунду замялась:

— Ты…

— Правильно, детка. Президент — я. И мне решать и думать, как быть. Тебе необязательно себя этим утруждать. И когда я говорю «необязательно»… — голос в динамике наушника похолодел: — …я имею в виду «не суйся не в свое дело». Ясно?

— Д-да, дорогой… Разумеется… — по ее спине пробежал холод.

Он нередко избивал ее во время их страстных игрищ, рвал мясо и кожу с ее тела, когда нервничал, ломал ей руки и обращался с ней как с жалкой тряпкой. Она не протестовала — более того, ей нравились такие игры. Что такое боль для нее? Пустяк, щекотка. Кроме того, ей было ради чего терпеть все это.

— Приезжай сюда, — голос тем временем смягчился. — Я соскучился. Ты ведь тоже ждешь его, верно?

— Мммм… конечно, милый, — медовым голосом ответила она, скользнув рукой по груди и животу и на мгновение задержав ладонь между ног. — Я скоро вернусь.

— Поторапливайся.

Наушник отключился. Шаткой походкой женщина вернулась к мотоциклу и села в седло. Довольно взревевший мотор возбудил ее еще больше.

Сегодня она изнасилует его. Прямо так, на мотоцикле, ворвется в его кабинет, не снимая одежды, оседлает своего мужчину и начнет рвать его дорогой костюм, а вслед за ним кожу и мышцы. Он не будет протестовать — с его регенерацией и бессмертием вообще нет смысла сдерживаться. А потом, когда она его подготовит, то с великим удовольствием попрыгает на его освежеванном мускулистом члене, впитывая в себя его кровь и мощь.

О да, это будет прекрасная ночь.

Облизнувшись от предвкушения, Лилит на полной скорости вырулила на шоссе, ведущее прямо к башне Сильвер Сакс.

*

Тату-салон оказался куда дальше, чем предполагала Анна. Она уже успела несколько раз потянуться и присесть на ближайшей скамейке, вытянув усталые ноги.

Что за чертовщина? По ее расчетам, она должна была уже давно оказаться в метро. Неужели «Гиннес» Чесса оказался настолько крепок, что Анна до сих пор не протрезвела?

— НАЙТИ…

Женщина резко остановилась и прислушалась.

Никого и ничего. Это уже было странно — в ночное время суток Кондор-авеню буквально расцветала пороками и запретными удовольствиями. Но сейчас было тихо — не гремела музыка из ближайшего стрип-бара, не было зазывал, предлагающих опиум или крэк, не было уличных драк или веселых пьяных оргий. Улица словно вымерла.

— ОПАСНОСТЬ…

Голос напоминал рык зверя, и от него начинали трястись поджилки. Анна огляделась еще раз, но никого постороннего она не обнаружила. Рука сама собой потянулась к револьверу.

— Кто здесь? — спросила она. — Это полиция! Выйдите с поднятыми руками!

Тишина.

Анна все же расчехлила оружие и отметила, что руки у нее подрагивают. Плохо дело — так и убить невинного человека по собственной глупости легко…

Позади нее раздались шаги.

Анна резко обернулась, целясь в сторону звука. В нескольких ярдах от нее стоял пошатывающийся человек. Женщина выдохнула — это был тот самый пьянчуга с площади.

— Черт! — вырвалось у нее. — Мистер, вы напугали меня!

Мужчина не отвечал — чуть покачиваясь, он стоял на месте, его тяжелый взгляд словно приковал Анну к земле. Та не опускала оружие — какие-то древние, первобытные инстинкты подсказали ей, что дело нечисто.

— Медленно развернитесь и идите прочь, — тихо сказала она. — Выполнять.

Мужчина по-прежнему не отвечал. Он даже не сдвинулся с места, что начало пугать Анну.

— Развернулся и пошел отсюда! — рявкнула она, но голос ее предательски дрогнул.

И тут мужчина сделал шаг вперед. Из-за спины показалась его немыслимым образом изогнутая рука. Глаза незнакомца налились кровью, которая начала стекать по его щекам.

— УБИТЬ… — вновь раздался тот же звериный голос, но уже из глотки мужчины.

У Анны сперло дыхание — лицо незнакомца буквально на глазах разваливалось на части, словно фарфоровая тарелка. Трещины на лице покрывались черной жидкостью, туловище перекрутилось, а ноги с треском сухого дерева вывернулись, словно у богомола. Трещины на лице раскрылись, обнажая гнилое мясо и треугольные желтоватые клыки.

Анна завизжала. Тварь, появившаяся перед ней, трусцой побежала к женщине, по-прежнему сжимавшей в своих руках револьвер. Зубастый оскал раскрылся еще шире, и до ноздрей Анны дошел смрадный запах. Вонь отрезвила ее, вспышка адреналина пробежала по всему телу женщины.

Она спустила курок, и выстрел из служебного револьвера разнес голову твари в клочки. Тело сделало еще пару шагов, прежде чем кулем шлепнуться прямо к ногам ошарашенной Анны.