Читаем Дмитрий Донской. Куликовская битва и подвиг объединения Руси полностью

Под властью Тохтамыша Орда казалась такой огромной и могущественной, какой она не была ещё никогда. Ведь хану подчинялись сразу три орды, Золотая, Белая и Синяя. Но на самом деле это могущество было уже непрочным. Во время междоусобиц татарские мурзы, эмиры, воины приучились предавать. Перекидываться к тем вождям, у кого выгоднее, добычи больше. А в Сарае опять набрала силу группировка крупных купцов – сарайских, геруэзских, хорезмийских. Они настраивали ханов и вельмож, как будет полезно для них самих. Подтолкнули Мамая идти на Москву. После него Тохтамыша. А если ханы не угодили купцам, то они быстро погибали – как Сартак, Тохта, Джанибек.

Группировка купцов стала как бы вторым правительством в Сарае. Но она и погубила Орду. Ведь для неё важнее всего были прибыли. Для работорговли требовались пленные. Русь погромили, массу русских невольников распродали по всему миру. Однако после этого Москва покорилась, дань стала платить исправно. Чтобы добыть новый товар для работорговцев, нужны были новые войны. А с кем?

По соседству, в Средней Азии, лежала ещё одна могущественная держава – Тамерлана. Он создал армию из лучших профессиональных воинов. Набирал в неё гулямов (удальцов) из разных стран и народов. Им очень хорошо платили, но и экзамены были строгими. Желающий поступить на службу должен был показать свое умение владеть саблей, без промаха стрелять из лука. На полном скаку подцепить кончиком копья маленькое колечко, поднятое в руке проверяющего. Тимур был глубоко верующим мусульманином. И в своей державе устанавливал мусульманские законы, строгий порядок. Для всех подданных он ввёл высокие налоги. Ведь ему надо было платить воинам. Кроме того, на эти деньги Тамерлан повсюду строил мусульманские мечети, медресе (школы). Он очень любил и украшал собственную столицу, Самарканд.

А со своей армией двинулся завоёвывать другие страны. Присоединял одну область за другой. В Закавказье было много мелких государств – грузинские, армянские, турецкие. Они не осмеливались сражаться с Тимуром. Тех, кто покорялся добровольно, Тамерлан брал под защиту. Сохранял им прежние законы, обычаи, веру. Оставлял там прежних князей и царьков. Но они должны были служить повелителю, платить дань, присылать ему войска. А измену Тимур считал самым страшным преступлением и не прощал никогда. Изменившие города и страны он превращал в безлюдные развалины.

Для Тохтамыша властитель Средней Азии был другом и благодетелем. Трижды спасал его, помог победить соперников и стать ханом. Они же и договор заключили, что Тохтамыш будет почитать Тимура как отца, слушаться его. Но раньше Золотой Орде принадлежал Хорезм – область Средней Азии на реке Амударья. Во время междоусобиц она отделилась, и Тамерлан присоединил её к своей державе.

Но как раз из Хорезма были многие богатые купцы, ворочавшие делами в Сарае. На родине у них остались близкие, друзья, партнёры. Порядки в государстве Тимура им очень не нравились. Прежде, в Золотой Орде, они были важными особами. Дороги из Китая и Индии, по которым везли шёлк и другие восточные товары, вели через столицу Хорезма, Ургенч, – и в Сарай. Какие прибыли это приносило! Сейчас караваны из Китая и Индии шли через главные города Тимура, Бухару и Самарканд. Ургенч превратился во второстепенный город. Жителям приходилось платить большие налоги. Надо было строго соблюдать мусульманские законы, регулярно ходить в мечети.

Но ведь Орда возродилась, снова стала сильной. Хорезмийские купцы мечтали – вот бы вернуться под её власть! Они связывались со своими родственниками в Сарае, отправляли к ним тайных посланцев. Ордынские купцы соглашались – да, Хорезм нужно вернуть. Настраивали приближённых Тохтамыша. Дождались момента, когда Тимур повёл все свои силы воевать в Персию. На границе со степью он оставил мало воинов. Там же правил друг, Тохтамыш. Но как только Тамерлан ушёл подальше, хорезмийцы восстали. Перебили или выгнали воинов и чиновников Тимура. Объявили, что переходят к ордынскому хану. А в Сарае купцы и вельможи внушили Тохтамышу – надо поддержать. Он принял Хорезм в своё подданство.

Услышав об этом, властитель Средней Азии был возмущён. Но про интриги купцов он не знал. Рассудил по-своему. Легкомысленные хорезмийцы просто не хотели платить большие налоги. А Тохтамыш легкомысленно пожадничал, принял их. В это время Тамерлан побеждал, брал персидские города. Прерывать наступление и возвращаться в Среднюю Азию он не хотел. Решил – Хорезм от него никуда не денется, можно будет и потом разобраться.

Перейти на страницу:

Все книги серии Русская история (Родина)

Пожарский и Минин. Освобождение Москвы от поляков и другие подвиги, спасшие Россию
Пожарский и Минин. Освобождение Москвы от поляков и другие подвиги, спасшие Россию

Четыреста с лишним лет назад казалось, что Россия уже погибла. Началась Смута — народ разделился и дрался в междоусобицах. Уже не было ни царя, ни правительства, ни армии. Со всех сторон хлынули враги. Поляки захватили Москву, шведы Новгород, с юга нападал крымский хан. Спасли страну Дмитрий Пожарский, Кузьма Минин и другие герои — патриарх Гермоген, Михаил Скопин-Шуйский, Прокопий Ляпунов, Дмитрий Трубецкой, святой Иринарх Затворник и многие безвестные воины, священники, простые люди. Заново объединили русский народ, выгнали захватчиков. Сами выбрали царя и возродили государство.Об этих событиях рассказывает новая книга известного писателя-историка Валерия Шамбарова. Она специально написана простым и доступным языком, чтобы понять её мог любой школьник. Книга станет настоящим подарком и для детей, и для их родителей. Для всех, кто любит Россию, хочет знать её героическую и увлекательную историю.

Валерий Евгеньевич Шамбаров

Биографии и Мемуары / История / Документальное
Русский Гамлет. Трагическая история Павла I
Русский Гамлет. Трагическая история Павла I

Одна из самых трагических страниц русской истории — взаимоотношения между императрицей Екатериной II и ее единственным сыном Павлом, который, вопреки желанию матери, пришел к власти после ее смерти. Но недолго ему пришлось царствовать (1796–1801), и его государственные реформы вызвали гнев и возмущение правящей элиты. Павла одни называли Русским Гамлетом, другие первым и единственным антидворянским царем, третьи — сумасшедшим маньяком. О трагической судьбе этой незаурядной личности историки в России молчали более ста лет после цареубийства. Но и позже, в XX веке, о деятельности императора Павла I говорили крайне однобоко, более полагаясь на легенды, чем на исторические факты.В книге Михаила Вострышева, основанной на подлинных фактах, дается многогранный портрет самого загадочного русского императора, не понятого ни современниками, ни потомками.

Михаил Иванович Вострышев

Биографии и Мемуары
Жизнь двенадцати царей. Быт и нравы высочайшего двора
Жизнь двенадцати царей. Быт и нравы высочайшего двора

Книга, которую вы прочтете, уникальна: в ней собраны воспоминания о жизни, характере, привычках русских царей от Петра I до Александра II, кроме того, здесь же содержится рассказ о некоторых значимых событиях в годы их правления.В первой части вы найдете воспоминания Ивана Брыкина, прожившего 115 лет (1706 – 1821), восемьдесят из которых он был смотрителем царской усадьбы под Москвой, где видел всех российских императоров, правивших в XVIII – начале XIX веков. Во второй части сможете прочитать рассказ А.Г. Орлова о Екатерине II и похищении княжны Таракановой. В третьей части – воспоминания, собранные из писем П.Я. Чаадаева, об эпохе Александра I, о войне 1812 года и тайных обществах в России. В четвертой части вашему вниманию предлагается документальная повесть историка Т.Р. Свиридова о Николае I.Книга снабжена большим количеством иллюстраций, что делает повествование особенно интересным.В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Иван Михайлович Снегирев , Иван Михайлович Снегирёв , Иван Саввич Брыкин , Тимофей Романович Свиридов

Биографии и Мемуары / Документальное

Похожие книги

10 гениев, изменивших мир
10 гениев, изменивших мир

Эта книга посвящена людям, не только опередившим время, но и сумевшим своими достижениями в науке или общественной мысли оказать влияние на жизнь и мировоззрение целых поколений. Невозможно рассказать обо всех тех, благодаря кому радикально изменился мир (или наше представление о нем), речь пойдет о десяти гениальных ученых и философах, заставивших цивилизацию развиваться по новому, порой неожиданному пути. Их имена – Декарт, Дарвин, Маркс, Ницше, Фрейд, Циолковский, Морган, Склодовская-Кюри, Винер, Ферми. Их объединяли безграничная преданность своему делу, нестандартный взгляд на вещи, огромная трудоспособность. О том, как сложилась жизнь этих удивительных людей, как формировались их идеи, вы узнаете из книги, которую держите в руках, и наверняка согласитесь с утверждением Вольтера: «Почти никогда не делалось ничего великого в мире без участия гениев».

Александр Владимирович Фомин , Александр Фомин , Елена Алексеевна Кочемировская , Елена Кочемировская

Биографии и Мемуары / История / Образование и наука / Документальное
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное