Читаем Дмитрий Донской. Куликовская битва и подвиг объединения Руси полностью

Но татары были уже измучены. Множество их погибло. И как раз в это время до хана донеслось известие – русский отряд на лодках доплыл до Сарая. Напал на столицу Орды и разгромил её. 9 ноября Ахмат снялся с места и повёл войско домой. Ивану Васильевичу доложили об этом, и государь сразу выслал конницу. Она стала рубить отставших, захватывать обозы. Татары узнали, что за ними гонятся, и побежали. Бросали добычу, удирали в студёные зимние степи.

Но даже этим дело не кончилось. В Орде нравы были жестокие. Уважали только силу, а неудачников презирали. О поражении Ахмата услышал князь сибирских татар Ивак. До сих пор он подчинялся хану, а теперь решил, что пора избавиться от его власти. Ахмат возвращался уже по своей земле, распустил войско. Ивак подкрался ночью, налетел на его лагерь и убил хана. И после этого Орда окончательно распалась. Наша страна уже навсегда избавилась от власти ханов. Ровно через 100 лет после Куликовской битвы. На этот раз вместо битвы только стояли на берегу реки, не пропустили врагов. Поэтому и в летописях назвали – Великое стояние на Угре. И потери у русских оказались очень маленькие.

Так что же, подвиг Дмитрия Донского и его товарищей на Куликовом поле был напрасным? Если через 100 лет от ордынцев освободились гораздо легче? Без таких страшных жертв, без морей крови! Нет, подвиг не был напрасным. Если бы не сразились насмерть, если бы позволили Мамаю растоптать Русь, то вообще неизвестно, что с ней стало бы. И что от неё осталось бы. А героическая битва Дмитрия Донского не только спасла страну. Она сплотила Русь. Дала людям почувствовать себя сильными и вольными. Именно она открыла дорогу к освобождению Руси. Не простую дорогу, ещё долгую. Но началась эта дорога на Куликовом поле, а закончилась на Угре. Без трудной победы Дмитрия Донского другая победа, его правнука Ивана Великого, была бы просто невозможной.



Святой Дмитрий Донской


Святая Ефросинья Московская, жена Дмитрия Донского


Глава 26.

Сквозь века

Танковая колонна «Дмитрий Донской»


Имя Дмитрия Донского в нашей стране навсегда связалось с воинской славой, с великими подвигами по защите родной земли и народа. При Иване Грозном Россия перешла в наступление на окружившие её хищные ханства. В 1552 году царь повёл русскую армию на Казань. Он взял с собой знамя Дмитрия Донского. То самое, которое реяло над полками в битве с Мамаем. В тяжёлых сражениях Казань взяли, ханство присоединили к России. Иван Грозный хвалил своих воинов, называл их достойными потомками богатырей Дмитрия Донского.

В 1591 году крымский хан в последний раз напал на Москву, пытался захватить её. Русские полки встретили его возле стен столицы. А на поле боя вынесли Донскую икону Пресвятой Богородицы – тоже побывавшую на Куликовом поле. Её поместили в шатре походной церкви, у этой иконы молился царь Фёдор Иванович. Врагов разгромили так круто, что больше они на Москву не приходили никогда. Там, где находилась икона, царь велел построить Свято-Донской монастырь. А русскими войсками в сражении командовал Борис Годунов. Фёдор Иванович наградил его особенным образом – подарил золотой кубок Мамая, захваченный после победы ратниками Дмитрия Донского.

Перед какими-то важными делами русские государи приходили в Архангельский собор, помолиться у гробниц своих предков – в том числе Дмитрия Донского. Его не забывали и донские казаки, считали одним из своих Небесных покровителей. О нём сочиняли стихи, слагали песни, как о великом герое. О нём писали исторические труды и художественные романы.

В 1850 году по распоряжению царя Николая I на Куликовом поле был построен памятник в честь Дмитрия Донского и его богатырей – высокая колонна на Красном холме. Открывали памятник торжественно. С парадом русских войск, с салютом. Позже на Куликовом поле возвели и два храма. Один – в честь Рождества Пресвятой Богородицы, второй – в честь святого Сергия Радонежского. Это храм-памятник, его купола напоминают богатырские шлемы.

В тяжёлые годы Великой Отечественной войны Русская Церковь вспомнила, как святой Сергий Радонежский, благословляя Дмитрия Донского на битву, дал ему богатырей Пересвета и Ослябю. Решили сделать так же – не только молиться за наших воинов, но и дать им земное, видимое благословение. Для этого все верующие собирали деньги. На них построили авиационную эскадрилью «Александр Невский» и танковую колонну «Дмитрий Донской». Их передали советской армии с напутствиями от Церкви, с благословением бить врагов. Танковая колонна «Дмитрий Донской» ринулась в сражения, как дружина славного князя. Танки мчались в атаки, словно витязи в стальных доспехах, а вместо копий нацеливались на неприятелей стволами орудий. Крушили и давили фашистов, посмевших напасть на нашу Святую Русь.

Имя Дмитрия Донского в разное время носили военные корабли русского флота. И сейчас на морях тоже несёт службу «Дмитрий Донской» – тяжёлый подводный ракетный крейсер. Любым новым врагам России готов ответить такими ударами, что мало не покажется.

Перейти на страницу:

Все книги серии Русская история (Родина)

Пожарский и Минин. Освобождение Москвы от поляков и другие подвиги, спасшие Россию
Пожарский и Минин. Освобождение Москвы от поляков и другие подвиги, спасшие Россию

Четыреста с лишним лет назад казалось, что Россия уже погибла. Началась Смута — народ разделился и дрался в междоусобицах. Уже не было ни царя, ни правительства, ни армии. Со всех сторон хлынули враги. Поляки захватили Москву, шведы Новгород, с юга нападал крымский хан. Спасли страну Дмитрий Пожарский, Кузьма Минин и другие герои — патриарх Гермоген, Михаил Скопин-Шуйский, Прокопий Ляпунов, Дмитрий Трубецкой, святой Иринарх Затворник и многие безвестные воины, священники, простые люди. Заново объединили русский народ, выгнали захватчиков. Сами выбрали царя и возродили государство.Об этих событиях рассказывает новая книга известного писателя-историка Валерия Шамбарова. Она специально написана простым и доступным языком, чтобы понять её мог любой школьник. Книга станет настоящим подарком и для детей, и для их родителей. Для всех, кто любит Россию, хочет знать её героическую и увлекательную историю.

Валерий Евгеньевич Шамбаров

Биографии и Мемуары / История / Документальное
Русский Гамлет. Трагическая история Павла I
Русский Гамлет. Трагическая история Павла I

Одна из самых трагических страниц русской истории — взаимоотношения между императрицей Екатериной II и ее единственным сыном Павлом, который, вопреки желанию матери, пришел к власти после ее смерти. Но недолго ему пришлось царствовать (1796–1801), и его государственные реформы вызвали гнев и возмущение правящей элиты. Павла одни называли Русским Гамлетом, другие первым и единственным антидворянским царем, третьи — сумасшедшим маньяком. О трагической судьбе этой незаурядной личности историки в России молчали более ста лет после цареубийства. Но и позже, в XX веке, о деятельности императора Павла I говорили крайне однобоко, более полагаясь на легенды, чем на исторические факты.В книге Михаила Вострышева, основанной на подлинных фактах, дается многогранный портрет самого загадочного русского императора, не понятого ни современниками, ни потомками.

Михаил Иванович Вострышев

Биографии и Мемуары
Жизнь двенадцати царей. Быт и нравы высочайшего двора
Жизнь двенадцати царей. Быт и нравы высочайшего двора

Книга, которую вы прочтете, уникальна: в ней собраны воспоминания о жизни, характере, привычках русских царей от Петра I до Александра II, кроме того, здесь же содержится рассказ о некоторых значимых событиях в годы их правления.В первой части вы найдете воспоминания Ивана Брыкина, прожившего 115 лет (1706 – 1821), восемьдесят из которых он был смотрителем царской усадьбы под Москвой, где видел всех российских императоров, правивших в XVIII – начале XIX веков. Во второй части сможете прочитать рассказ А.Г. Орлова о Екатерине II и похищении княжны Таракановой. В третьей части – воспоминания, собранные из писем П.Я. Чаадаева, об эпохе Александра I, о войне 1812 года и тайных обществах в России. В четвертой части вашему вниманию предлагается документальная повесть историка Т.Р. Свиридова о Николае I.Книга снабжена большим количеством иллюстраций, что делает повествование особенно интересным.В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Иван Михайлович Снегирев , Иван Михайлович Снегирёв , Иван Саввич Брыкин , Тимофей Романович Свиридов

Биографии и Мемуары / Документальное

Похожие книги

10 гениев, изменивших мир
10 гениев, изменивших мир

Эта книга посвящена людям, не только опередившим время, но и сумевшим своими достижениями в науке или общественной мысли оказать влияние на жизнь и мировоззрение целых поколений. Невозможно рассказать обо всех тех, благодаря кому радикально изменился мир (или наше представление о нем), речь пойдет о десяти гениальных ученых и философах, заставивших цивилизацию развиваться по новому, порой неожиданному пути. Их имена – Декарт, Дарвин, Маркс, Ницше, Фрейд, Циолковский, Морган, Склодовская-Кюри, Винер, Ферми. Их объединяли безграничная преданность своему делу, нестандартный взгляд на вещи, огромная трудоспособность. О том, как сложилась жизнь этих удивительных людей, как формировались их идеи, вы узнаете из книги, которую держите в руках, и наверняка согласитесь с утверждением Вольтера: «Почти никогда не делалось ничего великого в мире без участия гениев».

Александр Владимирович Фомин , Александр Фомин , Елена Алексеевна Кочемировская , Елена Кочемировская

Биографии и Мемуары / История / Образование и наука / Документальное
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное