Читаем Дневник, 1900 г. полностью

То, чтó онъ дѣлаетъ, совершается тайно, но достигаетъ самы[хъ] далекихъ предѣловъ. Поступки его просты въ отношеніяхъ съ людьм[и], но въ310 послѣдствіяхъ своихъ они неизмѣримы.311

Знать же, какъ достигнуть этого совершенства, человѣкъ всегда можетъ.312 Вытесывающій топорище имѣетъ всегда образецъ передъ собою. Тоже и съ совершенствовані[емъ]: образецъ совершенства человѣкъ находитъ всегда въ себѣ и себя же творитъ по этому образц[у]. (Вы — боги, сыны божьи.) Если313 человѣкъ на основані[и] своей природы314 понимаетъ,315 что не должно дѣлать другому того, чего не хочешь, чтобы тебѣ дѣлали,316 тотъ близокъ къ317 истинѣ. Добродѣтельный человѣкъ исправляетъ себя и ничего не требуетъ отъ другихъ, такъ что318 для него не можетъ быть ничего непріятнаго. Онъ не ропщетъ на людей и не осуждаетъ Небо.

И потому доброд[ѣтельный] челов[ѣкъ] спокоенъ, тихъ, ожидая319 предписанi[й] Неба; тогда какъ низкій человѣкъ, ходя ложными путями, всегда тревоженъ, ожидая счастливыхъ случайностей.

Человѣкъ, чтобы быть добродѣт[ельнымъ], долженъ поступать такъ же, какъ поступаетъ стрѣлокъ изъ лука; если онъ промахывается, то320 ищетъ321 причину неудачи не въ цѣли, а въ себѣ. Человѣкъ322 совершенствующiйся подобенъ323 путнику, который долженъ всегда сначала прой[ти] близкое разстояніе и восходъ на гору долженъ начинать съ низа.

324Небо дѣйствуетъ325 искренно, сознательно. Человѣкъ долженъ стремиться къ достиженію сознательности.326 Тотъ, кто обладаетъ327 сознательностью, тотъ безъ усил[ія] знаетъ, чтó справедливо, и, понимая328 все безъ усил[ія] мысли,329 легко вступаетъ на путь истины. Тотъ, кто достигъ330 сознательност[и] избираетъ то, чтó хорошо и тверд[о] держится того, чтó избралъ.

Для достиженія331 же сознательности нужно332 изученіе того, чтó добро, внимательное изслѣдованіе этого, размышленіе о немъ,333 ясное различеніе334 и335 серьезное исполненіе его. Пусть человѣкъ дѣлаетъ это, и если бы онъ и былъ глупъ, онъ станетъ уменъ, и если бы онъ былъ слабъ, онъ сдѣлает[ся] силенъ.

Если336 у человѣка есть337 разумъ, вытекающ[ій] изъ338 сознательности, это должно приписать природѣ; если же у него339 есть сознательность, происшедшая отъ340 разума, то это должно быть приписано ученію. Будь341 сознательность и342 будетъ разумъ, будь разумъ и будетъ343 сознательность.

Только тотъ, кто достигъ высшей344 сознательност[и] можетъ дать полное развиті[е] своей природѣ. А какъ скоро онъ можетъ дать полное развитіе своей природѣ, онъ можетъ дать полное развитіе и природѣ другихъ людей, природѣ животныхъ, природѣ всего существующаго. Когда онъ достигъ этого, онъ дѣлается345 помощникомъ Неба.

Близокъ къ этому тотъ, кто развиваетъ въ себѣ ростки346 добр[а].347 Посредствомъ ихъ онъ можетъ достигнуть348 сознательности.349 Сознательность въ немъ, дѣлаясь видим[ой], становится явной, становя[сь] явной, становится блестящ[ей], становясь блестящей350— вліяетъ на другихъ. Такъ что только тотъ, кто обладаетъ351 сознательностью, можетъ обновлять людей.

Тотъ, кто обладаетъ352 сознательностью,353 не только восполняетъ себя, но и другихъ людей. Себя онъ восполняетъ [?]354 добродѣтелью,355 другихъ онъ восполняетъ356 знаніемъ. Добродѣтель и знаніе суть свойства природы челов[ѣка]. И такимъ образомъ совершается соединеніе внѣшн[яго] и внутренняго.

Отъ этаго357 сознательности свойственна безконечн[ость].358 Сообщаясь другимъ, она не прекращается,359 не прекращаясь, она достигаетъ самыхъ дальнихъ предѣловъ.360 Достигая же дальнихъ предѣловъ, она становится безконечн[ою]361 и истинно существующею. Такъ что и тотъ, кто обладаетъ ею, становится безконечнымъ362 и истинно существующимъ.

Будучи такова по своей природѣ сознательность, безъ высказыванія себя,363 становится явною,364 безъ движенія производитъ перемѣны и безъ усилія достигаетъ своихъ цѣлей.

Путь неба и земли можетъ быть выраженъ въ одномъ изреченіи: въ нихъ нѣтъ двойственности, и потому они производятъ вещи непостижимымъ образомъ.

Пускай невѣжественный человѣкъ судитъ о вещахъ, не зная ихъ, пускай гордый человѣкъ приписываетъ себѣ власть рѣшать вопросы своимъ сужденіемъ, пускай человѣкъ, живущій въ современности, возвращается къ тому, чтó исповѣдовалось въ прошедшіе вѣка, — всѣ поступающіе такъ365теряютъ жизнь.

Добродѣтельный же человѣкъ,366 не упуская никакихъ мельчайшихъ и незамѣтнѣйшихъ367 проявленій своей природы,368 старается довести ее369 во всѣхъ направленіяхъ до высшаго совершенства. Онъ дорожитъ своимъ старымъ знаніемъ и постоянно пріобрѣтаетъ новое.

Тогда какъ низкій человѣкъ, все болѣе и болѣе уходя въ погибель, старается пріобрѣст[и] какъ можно больше извѣстности, добродѣтельный человѣкъ предпочитаетъ370 скрывать свою добродѣтель по мѣрѣ того, какъ она становится все болѣе и болѣе извѣстн[ой]. Забота добродѣт[ельнаго] человѣка одна: разсматривать свое сердце, чтобы тамъ не б[ыло] ничего дурнаго.371

Перейти на страницу:

Все книги серии Толстой, Лев. Дневники

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии