Дневник (1918-1919)

Оказалось, что на совещании постановили принять портфели в гетманском правительстве в том случае, если гетман будет только президентом и созовет парламент. Наметили министров и список их повезли к немцам, которые, наверное, опять скажут «Zu spät», так как они, очевидно, считают гетманство Скоропадского переходной ступенью к какому-нибудь Гогенцоллерну и, пожалуй, это будет лучший выход, потому что свои не смогут построить державу; непременно для этого нужен «варяг». Но своего короля немцы теперь не могут поставить, потому что Австрия потребует себе всю правобережную Украину. А если немцы победоносно закончат войну на западном фронте, то они с Австрией смогут сделать то же, что сделали в 1866 году при Садове, после войны с Данией за Шлезвиг; тогда они вместе с Австрией завоевали Шлезвиг, а когда Австрия захотела и себе кое-что из того, немцы разбили и ее. Пометка 20. V. 1918г.: Г. Гасенко^{172}, приехав из Берлина, рассказывает, что там ходит такой политический анекдот. Карл после обеда приглашает Вильгельма сыграть в карты, а Вильгельм отвечает: — Сейчас война, некогда играть в карты, а после войны мы с тобой сыграем в «66», намекая на 1866-й год т.е., то, о чем я писал 2. V. 1918г.

5 мая

Соц.-фед.-ты разрешили, чтобы их члены вошли в теперешний кабинет без всяких условий и ограничений, но уже поздно, так как все портфели уже розданы. Все теперь видят, что держава украинская гибнет, что она попала в руки русских кадетов-октябристов, которые ее тянут к «единой, неделимой России», но уже поздно ее спасать. Еще на второй день после выбора гетмана Саша Шульгин^{173} прибежал к нам взволнованный с известием, что уже два украинца — Василенко и Леонтович, — согласились войти в кабинет, который формирует Н.Н.Устимович^{174} по поручению гетмана. На это я ответил: «Таки нашлось хоть два разумных человека».

— А я, значит, дурак, потому что я отказался, — говорит Саша, — войти в кабинет своего дядюшки.

Я ответил на это, что считаю необходимым, чтобы украинцы заняли все места в кабинете, таким образом взяли бы дело в свои руки, а гетман остался бы президентом Республики. Но наши партии, как начали совещаться и торговаться, так и без них кабинет сформировался. Теперь они ищут виновных в гибели украинской державы. Теперь и все социалисты пришли к тому убеждению, что украинскую державу погубили соц.-революционеры с Грушевским во главе, приняв закон о социализации.

— Но почему же вы, эсдеки, — говорю Винниченко, — голосовали за социализацию, а не вышли демонстративно?

— Меня, — говорит он, — тогда уже не было, а фракция наша совершила ошибку, обсуждая этот вопрос уже под обстрелом Киева большевиками, рассчитывая этим привлечь на свою сторону крестьянство.

— Хорошо, — говорю. — Я полностью оправдываю политику Ц. Рады. Перед большевистским нападением она вынуждена была делать все, чтобы не потерять свой авторитет, а вернувшись из Житомира, чтобы спасти державу, надо было немедленно издать универсал следующего содержания: Ц. Рада до сих пор опиралась на сельскую бедноту и городской пролетариат, и о них только и заботилась, но они не только не защищали Ц. Раду, а еще и помогали большевикам в борьбе с ней, потому Ц. Рада решила отменить земельный закон, отказаться от социализации и опереться на среднего землевладельца, который имеет от 10 до 150 десятин земли и издала бы соответствующий закон о выкупе латифундий. Тогда у крупных землевладельцев не было бы поддержки зажиточных крестьян, и они не смогли бы устроить тот переворот, который устроили сейчас, опершись на немецкую силу.

6 мая