Дневник (1918-1919)

Зеринг, как и все немцы, обратил больше всего внимания на аграрный вопрос как на способ успокоить крестьянство, а о национальном направление в политике высказался как-то невнятно, а когда я сказал, что надо обязательно сформировать украинский кабинет министров, то он выразил сомнение, найдутся ли для этого соответствующие люди. Очевидно, его уже проинформировали, что украинской интеллигенции не существует, что есть только кучка людей, в основном социалистов, из которых состояли уже два кабинета и которые враждебно настроены против немцев и т.д. Тогда я предложил ему назначить в каждом министерстве специалиста-немца, который помогал бы нашим министрам; на это Зеринг заметил, что это будет походить на оккупацию, чего германское правительство вовсе не хочет, потому что это еще больше возмутило бы население украинское против немцев, но я успокоил его, сказав, что такой инструктор-немец, сидя за кулисами, не был бы заметен широкой общественности, если бы он не допускал бестактностей.

Вообще Зеринг очень возмущался немецкой политикой на Украине, но все же, очевидно, он не верит в существование украинской интеллигенции, которая могла бы повести государственное дело, а все внимание обращает на аграрную реформу, которой очень заинтересован. Однако обещал нажимать на здешнее командование и в Берлине в правительственных кругах, чтобы поддерживалась украинская национальная политика, потому что это очевидно отвечает и желаниям не только укр. интеллигенции, а, как он убедился, и самого гетмана. А молодой Смаль-Стоцкий^{328}, проф. Берлинского университета, говорит, что Зеринг имеет большое влияние на самого Вильгельма, с которым видится лично.

15 сентября