Дневник 1939-1945

Русские приближаются к Варшаве. Осанна! Ура| Вот что я сегодня кричу. Раз буржуазия так идиотически глупа, раз гитлеризм всего лишь посредственность (и жесток, как всякая посредственность), раз Европа отказывается от самоосознания и объединения, да свершится, как сказал некто, суд Божий. Разве не это я предощущал в "Женщине в окне"? Мой герой Бутрос стал коммунистом из отчаяния. Но ведь я, я серьезно верю в социализм еще с тех пор, как написал этот роман. И еще потому, что методы фашистского социализма оказались несосотоятельными. Впрочем, коммунисты пока еще не стали хозяевами Европы: их первые показательные победы в Польше и на других фронтах могут вызвать чудовищную реакцию. Англичане и американцы могут развязать против них наихитрейшую прямую и непрямую пропаганду. Если Сталин уничтожит Гитлера и Японию, он окажется один на один с почти что мировой англосаксонской империей, которая включает в себя всю Америку, всю Африку, Ближний и Средний Восток, Тихий океан и Индийский полуостров, Японию, порты Китая, Индокитай и Западную, а возможно, и Центральную Европу. Он будет бессилен перед такой махиной и останется единственным диктатором (как смогут утверждать покумившиеся Черчилль и Рузвельт). Пожертвовав своими собратьями по подлинной диктатуре, он совершит огромную ошибку, и это обернется против него. Точно так же Александр, пожертвовав Наполеоном, совершил ошибку, которая дорого отозвалась на будущем царской династии. - Перевернем ситуацию и представим, что Сталин - это Наполеон; тогда он долясен прийти к соглашению с Гитлером, который является Александром. Но если он ринется в Пруссию и Силезию, события 20 июля обязательно повторятся, Германия обратится против него и бросится в объятия англосаксов; на его стороне будет только небольшая часть немцев, коммунисты и выходцы с Востока, некоторые военные и некоторые эсэсовцы. Разумеется, договорившись с Гитлером, он сможет питать опасения, что впоследствии тот обратится против него, однако Гитлер будет стратегически привязан к нему Балтикой, Польшей и Балканами. Экономически Германия не может жить без Балкан, это ее прожиточный минимум. Даже если в результате войны Германия будет отброшена с востока, на западе ее действия будут несостоятельными и притворными. Притом англосаксы захотят вырвать у нее Запад, и тогда что ей остается? Нет, Германия Балканами обречена объединиться с Востоком. Она в достаточной мере ослаблена и подавлена, и потому станет надежной союзницей России, такой же надежной, как Япония (говорят, что японцами и русскими вот-вот будет подписан новый договор: Россия в срочном порядке должна прийти на помощь Японии и поэтому развязывает себе руки на Западе). Для России самая пора разделить с Японией Китай и захватить Иран и Индию, которые для нее являются выходами в мир.

Вот отнюдь не самый утопический метод решить национальные проблемы в Европе, во всяком случае ликвидировать главный источник внутриконтинен-тальных раздоров, какими они чреваты: произвести массовые переселения. Большие империи могут позволить себе столь радикальные средства, и они уже их испробовали: Россия подала пример, а Германия последовала ему. Итак, необходимо:

1) Переселить чехов (7 миллионов) в Восточную Пруссию, а жителей Восточной Пруссии - в Богемию. 2) Поменять территориально сербов и румын. Таким образом немцы окажутся по одну сторону, а славяне по другую. Можно считать, что хорваты и словенцы, равно как и словаки, ассимилированы германо-мадьярским миром(?) Можно бы также возвратить итальянцев с Адриатики, из Далмации в Италию и четко разделить сербов и венгров в Трансильвании. В этом нет ничего невозможного и, вполне вероятно, будет осуществлено.

27 июля

Национал-социалистический рейх собирается с силами, но по-прежнему никаких проявлений европейского социализма, никакой европейской реакции, только лишь чисто немецкая. Так что мы ничего не можем для него сделать и вынуждены оставить его собственной судьбе. Но для меня это не единственное разочарование, я уже два года как поставил на нем крест. Й писал я только лишь из гордости и, увы, из самолюбия. Но отныне я больше не пишу для газет.

29 июля

Я больше не стану писать статей ни для "Р(еволюсь-он> Н<асьональ>", ни для какой другой газеты. Два года я писал из гордости, чтобы не подумали, будто я испугался голлистских угроз, то есть, в конечном счете, из самолюбия. Но в глубине души я клеймлю не только парижских немцев, трусливых и жуликоватых либералов, которые все время обманывали и предавали нас, нас, поверивших в гитлеровскую европейскую революцию, я клеймлю сам гитлеризм, фашизм, оказавшийся органически неспособным произвести эту революцию. И теперь, когда Гитлер думает только о Германии, когда подтвердилась его полная неспособность видеть дальше Германии, когда в течение многих месяцев у него не нашлось ни единого слова для Европы, я действительно больше не могу продолжать писать. Я и так слишком долго писал лишь для того, чтобы показать, что не трушу.