Дневник. 2010 год

«Литература в наши молодые годы занимала огромное место в жизни: и классика XIX века, и советская классика, которая может быть представлена на равных с произведениями дореволюционной поры. Мы стремились к чтению, к познанию через литературу. Писали очень многие. Я вышел из литературного объединения МГУ, которым руководил поэт Николай Старшинов. Многие из нашего выпуска стали знаменитыми авторами. Например, Наталья Горбаневская, Сергей Есин, Дмитрий Сухарев - замечательный поэт и ученый. Литература нам компенсировала несовершенство жизни. Она давала нам то, что Блок назвал «тайной свободой», представление о высокой жизни - футуристической и, быть может, идеалистической».

Лучше от имени свободного поколения и не скажешь!

Ездил в институт. После того как я сделал все общественные и рабочие дела, вспомнил и о собственных. Юрий Иванович сказал, что надо заниматься моим орденом, который по вине глупого и боязливого Ашота затормозился. Я позвонил в Комитет по культуре Андрею Парватову, но он, оказывается, потерял мои бумаги, делавшиеся мною в самую жару. Это меня не удивило, но надо будет теперь все возобновлять. В институте же купил две своих книги, главным образом, чтобы работать над новым словником, заглядывая в старый, и новую книгу из серии «ЖЗЛ» о Чайковском, о которой мне говорил Леня Колпаков. Как он успевает все читать?

Еще о новостях по радио. Министр обороны Сердюков сейчас находится в США. Его похвалил американский коллега, сказав, что ему нравятся те реформы, которые наш министр проводит в армии. Еще бы не нравились! Из девяти замов нашего нового министра обороны лишь два являются военными и профессионалами. В институте говорили об этом с А.Н. Ужанковым. Говорили также о создаваемых в войсках частях по национальном признаку. Я достаточно хорошо знаю историю, чтобы сразу не смекнуть, что подобные войска очень подходят для разгона демонстраций.

Весь вечер правил Словник, довольно тщательно сделанный Георгием, по крайней мере, страницы он расставил очень тщательно.

17 сентября, пятница. День начался с двух происшествий, о которых рассказало радио. На Кавказе новый теракт, на этот раз воюют осетины с ингушами, доказывают друг другу права на территорию и суверенитет. В Москве - нападение на вора в законе «деда Хасана». Его тяжело ранили в живот, он сейчас прооперирован в Боткинской больнице и находится в реанимации. Из дополнительных сведений: «дед Хасан», оказывается, всюду ходил с охранником, который и вызвал «скорую помощь», а приехал он на Тверскую улицу, чтобы навестить сына. Покушение было совершено в подъезде жилого дома.

Утром все же созвонился с ребятами и поехал на дачу. Удаляться от московского уюта и от московских удобств всегда не хочется, но приезжаешь и с первым глотком свежего воздуха понимаешь, что попал в земной рай. К сожалению, работать, как раньше, я уже не могу. Неплохо функционирует только голова.

Почти сразу после обеда сел править Словник и с перерывом на телевизионные новости просидел почти до ночи. Потом впился в биографию Чайковского и читал вразброс довольно долго. Много интересных, даже неожиданных эпизодов, много любопытных мыслей. Гений обладал еще и редчайшим даром слова, в его письмах, которых приводится много, есть поразительная, порою разоблачающая автора, искренность и точность выражения. Дар слова никогда не существует без дара мысли.

Вот цитата, без которой теперь уже глава о письмах в моей книге «Власть слова», просто не может существовать.

«Мне кажется, что письма никогда не бывают вполне искренни. Сужу по крайней мере по себе. К кому бы и для чего бы я ни писал, я всегда забочусь о том, какое впечатление произведет письмо, и не только на корреспондента, а и на какого-нибудь случайного читателя. Следовательно, я рисуюсь. Иногда я стараюсь, чтобы тон письма был простой и искренний, т. е. чтобы так казалось. Но кроме писем, написанных в минуты аффекта, никогда в письме я не бываю сам собой. Зато этот последний род писем бывает всегда источником раскаяния и сожаления, иногда даже очень мучительных».

Вечером по ТВ новая атака на Лужкова, уже через Батурину. Рассказывается о неких землях, на которых должны были быть еще по указу Ельцина построены здания посольств. Эти здания не были построены, а земли через другие руки ушли к Батуриной. Пока всем ясно следующее: снять просто так Лужкова не решаются, ищут понятные москвичам аргументы. Очевидно и иное: власть работает плохо, если не сумела заметить тех недостатков, о которых она заговорила сегодня. А где раньше-то были?