Дневник. 2010 год

«К сожалению, дорогой Марк, я не прочел ни одного из рассказов Георгия Демидова. Мне бесполезно что-либо искать, читать специально, хотя иногда я это и делаю. Но теперь, с Вашей наводки, я уже ничего, подписанного этим именем, не пропущу. Книга сама должна приплыть ко мне. В этом же абзаце, где Вы упоминаете Демидова, есть и еще несколько, видимо, дорогих Вам имен. Коротич, конечно, талантливый человек, но ведь «редиска», предатель, циник и сукин сын. Любимец советской власти, он одним из первых ее предал, а какой был убежденный публицист, какой доказательный и искренний! Где он сейчас, ведь мог бы остаться в литературе. Что получил, кроме колбасы? Что касается кумира нашей продажной интеллигенции А.Н. Яковлева, то это ренегат и тоже сукин сын, нашей интеллигенцией уже почти забытый. И не пачкайте бумагу, вспоминая Ф.Ф. Кузнецова! Кстати, он, как и Яковлев, с деревенскими корнями, а каков! Вы же знаете, что он в свое время, пытаясь достичь своих маленьких корыстных целей, втянул меня в суд с неким головорезом от литературы. У меня есть претензии к объективности и вкусу и других перечисленных Вами персонажей. Может быть, это правильно, что следует не любить людей, которые не любят меня? Я все простил, но ничего не забыл.

Очень похвально, Марк, что Вы бываете на похоронах, я не люблю людей, которые придумали мотивы, чтобы не ходить на прощание с упокоенным. Иногда такое аукается. Только вчера на меня нагрянули телевизионщики, которые снимают фильм о Левитанском, с которым я работал. Они вспомнили о моей статье по поводу его смерти. А о моем позавчерашнем походе на открытие мемориальной доски Е.А. Долматовскому Вы еще прочтете в моих дневниках.

Я уже знаю, кому я передам мою библиотеку, но вот удивительно- параллельное мышление - я сейчас тоже обеспокоился экслибрисом. На ряде книг у меня стоит печать, которую в свое время сделала мне Барбара, - «из книг С.Н. Есина», но есть и очень хороший ex libris, сделанный прекрасным гравером и учеником Фаворского Юрой Космыниным. Ваш пассаж о книгах Вишневецкого меня вдохновляет. Как тускнеют вещи и книги, когда человек уходит!

Пометки мои на Вашем письме заканчиваются. Если Вы позволите, я перешлю, для поднятия Вашего и моего авторитета в глазах пишущего молодняка, абзац, связанный с премией Алданова, моему приятелю Ливри. Кстати, он написал мне, что в конкурсе Вы принимали участие, это прибавит веса в его собственных глазах - великое дело объективность жюри. Вчера, кстати, мы в институте говорили о премиальной политике в России. Со всеми выступающими Вы, хотя бы заочно, знакомы - Чупринин, Киреев, Сидоров, Василевский. Было невероятно интересно.

Бронзовая табличка - это особый разговор. Я бы за любые деньги повесил такую табличку на один из стульев в Доме кино. Но бронза в России в публичном месте не живет. В свое время возле Девичьего монастыря отломали бронзового гусенка в композиции, которую жена старшего Буша (кажется) подарила городу, а потом отломали и руку у брозовой Турандот возле театра Вахтангова.

Теперь о книге Семена Ефимовича Резника - я ее с почтением приму и тут же пошлю какую-нибудь свою. Дайте совет.

Книга для Вас уйдет из Москвы, видимо, сегодня - на работу вышел экспедитор. А вот «Колокол» пока не выходит. Последний номер, в котором была заключительная глава «Маркиза», вышел тиражом в 200 экземпляров. Это уже как бы самиздат.

Соне мой особый низкий и почтительный поклон. Дружески обнимаю. С.Н.».

25 ноября, среда. Как же я не люблю собираться в дорогу! Поезд отходит в 19.08. Весь день сидел за письменным столом, перебирал бумаги, собирал вещи, потом начал читать роман Максима Замшева «Избранный». Сразу видно, что Максим не зря у нас учился, отдельные выражения, образная система - высокого качества, но общая структура и задача сочинения - сугубо коммерческие. В Париже наши соотечественники ищут «наследство» батьки Махно. Любовь, обстановка, отдельные персонажи - все это не в счет, все это написано даже значительно выше и лучше, чем требуют законы беллетристики и рынка. Талантливый молодой человек, но хочет сегодняшней известности и денег.

У вагона встретились с Володей Крымским. Инициатива этой поездки исключительно его. Для меня этот человек всегда представлял загадку. С одной стороны - бизнесмен, у которого в свое время в руках были и заводы и агентства недвижимости, а с другой стороны - он писатель и издатель. Несколько лет назад начал издавать большой журнал «Поза с автографом». Об этом журнале я уже писал. Он вкладывал в журнал деньги, но, кажется, московские писатели, по своему обыкновению, обошлись с ним не очень ладно. Теперь он журнал возобновил, номер печатался в Ульяновске, и вот Володя решил устроить там же презентацию. Я в ней основной гвоздь, тем более, что я еще оказался и умельцем ленинской темы. В редколлегию и совет журнала Володя опять набрал литературных бонз, в надежде, что кто-нибудь ему поможет. Я отчетливо понимаю, что дело это вполне безнадежное, что палец о палец никто не ударит, но об этом Володе не говорю.