Дневник Адама

Твен был убежденным атеистом. Об этом красноречиво свидетельствуют многие его произведения, увидевшие свет при жизни писателя и ставшие достоянием миллионов читателей. Он не приемлет Библию — «священную книгу», в которой находит «несколько полезных нравоучений; и множество непристойностей; и невероятное количество лжи». Об этой «богодухновенной» книге, которая в представлении верующих является «кладезем божественной мудрости», он пишет: «Когда читаешь Библию, больше удивляешься неосведомленности бога, нежели его всеведению». Он же записывает в своей записной книжке: «Я верю, что Ветхий завет и Новый завет были созданы и записаны человеком и что ни одна строка в них не была подтверждена богом и тем более — продиктована им».

Одних этих высказываний достаточно для того, чтобы обвинить писателя в богохульстве. Впрочем, служители религии знали о взглядах Твена, понимали, что переубедить его, обратить в свою веру невозможно, и заботились лишь о том, чтобы его суждения не стали достоянием других. Так, известно, что священник Твичел обращался к нему с просьбой излагать свои взгляды, касающиеся вопросов религии, в частных письмах, но не обнародовать их публично. Разящее перо сатирика представляло для церкви большую опасность.

Удержать Твена от выступлений против религии и церкви было крайне трудно. Время от времени его как бы «прорывало», и тогда на свет появлялись острые разоблачительные строки, направленные против мормонов, пользовавшихся влиянием в США, или против последователей «Христианской науки», вызвавшей подлинный бунт среди здравомыслящих людей, строки, раскрывавшие нелепость мистицизма, проявлявшегося во всех слоях буржуазного общества. Правда, писатель вынужден был иногда делать купюры, урезать свои произведения, как это было с напечатанным в 1907 г. рассказом «Путешествие капитана Стромфильда в рай», но молчать, скрывая свои убеждения, он не мог.

Среди западных исследователей творчества Марка Твена до сих пор не утихают споры о том, был ли он атеистом. Некоторые из них отвечают на этот вопрос отрицательно. Думается, отношение писателя к религии и церкви достаточно определенно выражено в его произведениях, не оставляющих места для какой-либо полемики на этот счет, в высказываниях и записях, свидетельствующих о его мировоззренческих позициях.

«Я не верю в Вашу религию. Если мое поведение когда-либо давало повод думать иначе, оно было ложью». Это ли не прямой ответ тем, кто пытается отрицать атеизм Твена? «Наша религия — ужасная религия. В морях невинной крови, которые были ею пролиты, могли бы без помех разместиться все флоты мира». Можно ли человеку, сказавшему такие слова, приписать примиренческое отношение к религии? «Не понимаю, каким образом человек, не лишенный юмора, может быть верующим — разве что он сознательно закроет глаза своего рассудка и будет силой держать их закрытыми». Можно ли более определенно высказать отношение к религии, чем это сделано в приведенном высказывании?

В истории так случалось не раз, что выдающихся мыслителей, деятелей литературы и искусства, выступавших с позиций свободомыслия и атеизма, пытались после их смерти превратить в примерных христиан, не останавливаясь перед подлогом, фальсификацией, весьма произвольной интерпретацией их мыслей и суждений. Этой участи не избежал и Марк Твен. Но, словно незримо присутствуя на полемике биографов относительно мировоззренческих принципов писателя, он сумел из небытия сказать свое веское слово, не оставившее сомнения в его приверженности атеизму.

В сентябре 1962 г. в США была издана книга произведений Твена, долгие годы пролежавших в сейфе. Оказалось, что значительная их часть носит откровенно выраженный антирелигиозный характер. В первую очередь это «Письма с Земли». Стало ясно, почему душеприказчики и наследники выдающегося сатирика в течение многих лет препятствовали их публикации, а когда все-таки вынуждены были уступить под нажимом общественного мнения, то сделали все возможное, чтобы предельно препарировать те рукописи, которые решили напечатать.

Но и в таком виде они обладали обличительной силой. При всем своем желании препараторы текстов Марка Твена не смогли выхолостить его остроумных доводов, показывающих противоречивость социальной и нравственной доктрины христианства, вскрывающих лицемерный характер ветхозаветных и новозаветных поучений, разоблачающих проповедников христианства, делающих бизнес на религии.

Дочь писателя Клара Клеменс, глубоко религиозная женщина, в основном и оказывавшая сопротивление публикации этих рукописей, по сообщению прессы, заявила, что в них идейные позиции ее отца представлены в извращенном виде. Каким образом это могло быть? Ведь они принадлежат перу самого Твена, на этот счет ни у кого сомнений нет. Естественно, вопрос остался без ответа, хотя Клара Клеменс продолжала настаивать на том, что ее отец никогда не придерживался тех взглядов, которые выражены в данных публикациях.