Читаем Дневник библиотекаря Хильдегарт полностью

Лжедмитрий Первый был сыном польского короля Стефана Батория. Он был разумным правителем и великим реформатором, вроде Петра Первого, который, кстати, тоже был сыном Стефана Батория, но держал это в тайне, чтобы не расстраивать историков. Лжедмитрий Первый правил не страхом, а милостью. А когда у него возникали проблемы с этим способом управления, – а возникали они, надо сказать, довольно часто, - его на время подменял Лжедмитрий Второй, который был сыном Ивана Грозного. Собственно, он был не «Лже», а настоящий Дмитрий, но держал это в тайне, чтобы не расстраивать историков. Он показывал народу кузькину мать, народ успокаивался и разрешал Лжедмитрию Первому ещё немножко поцарствовать не страхом, а милостью. А Лжедмитрий Третий вообще не царствовал, потому что был расстригой Гришкой Отрепьевым. Он только и делал, что бражничал, пропивал царскую казну, водил монахинь в сауну, скакал на диких лошадях и играл на дудках со скоморохами. И народ знал, что царь у него милостивый, но строгий, и при этом удалой и беззаботный. А то, что царь не один вовсе, а их трое – это народу было пофиг. В самом деле – что три, что один, какая, на фиг, разница?


А потом заговорщики убили самого доброго из царей – Лжедмитрий Первого. И тогда на первый план вышел Лжедмитрий Второй, - который сын Ивана Грозного – и уже как следует познакомил всех с матерью Кузьмы. Народ обрадовался и убил и этого тоже. И остался у народа один Лжедмитрий Третий. Но поскольку он был Гришкой Отрепьевым, то ничего путного из этого не вышло.


А Марина Мнишек, та вообще ни в чём не виновата. Потому что ещё при жизни всех троих Дмитриев она так и не могла выяснить, за кем же из них они замужем. А они ей тоже не говорили, кто из них кто, потому что сами не всегда могли в этом разобраться. Да и вы бы на их месте не разобрались. Потому что там был ещё и Дмитрий Четвёртый. Но поскольку он был иезуит, то его никто никогда не видел, и в учебниках про него ничего не написано.

___


Кстати, когда я всю эту чушь сочиняла, то очень собою гордилась, полагая, что мне первой после Фоменко пришло в голову такое простое и логичное объяснение сей исторической загадки. Не тут-то было!


Оказалось, что Эдуард Успенский уже успел написать про это целый роман, - и недурной! Вот так, братцы мои. Всегда думаешь, что ты первый, ан глядь – тебя уж и обскакали!.


1 декабрь 2010 г. Опять про Юльку

Туська и Юлька – как Лёля и Оська из «Швамбрании». Туська – необидчивая, уверенная в себе фантазёрка. Юлька – тихая задумчивая скандалистка, погружённая в Туськины фантазии, как заколдованная принцесса – в иллюзорный мир, созданный каким-нибудь Мерлином.


А ещё Юлька, как и Оська, - великий путаник. И солидный её возраст ничуть этому не помеха.


Играют с Туськой в школу. В качестве учеников в ней присутствуют пожилой рождественский Олень из «Красного Куба», который после знакомства с моей Собакой лишился одного рога и полутора ушей; плюшевый техасский броненосец по имени Бронислав Потёмкин; енот Сима – судя по виду, неисправимый завсегдатай помоек, и какая-то безымянная барышня с красивыми скорбными глазами и наполовину отклеившейся шевелюрой. Класс пёстрый и явно неблагополучный.


Учительница – крыса. Ну, ясное дело.


ЮЛЬКА. Давай… знаешь… давай Потёмкин будет учиться, как Путин!

ТУСЬКА. Давай. А почему как Путин?

ЮЛЬКА. Хорошо потому что. Лучше всех.

ТУСЬКА. А откуда ты знаешь, что Путин лучше всех учился?

ЮЛЬКА. Потому что он – Примерный Мистер. Это значит – для всех пример!

ТУСЬКА. Чего-чего?

ЮЛЬКА. Вот и «того»! Сама, что ли не слышала, как по телевизору?... "ПРИМЕР поехал..." "ПРИМЕР посетил..."


***

ЮЛЬКА. Дядя Женя! А потаскун – это кто? Кто всё у всех таскает или кто ко всем таскается?

ТУСЬКИН ПАПА (в испуге). А тебе кто сказал это слово?

ЮЛЬКА.(пожимает плечами). Не знаю. Он у нас дома есть.

ТУСЬКИН ПАПА. Кто?!

ЮЛЬКА. Потаскун. Только он, конечно же, не настоящий. Его на руку надо надевать. Как в кукольном театре. Видел когда-нибудь?

ТУСЬКИН ПАПА. Что у вас за потаскун, которого надо на руку надевать?!

ЮЛЬКА. Енот такой. Сима. Потаскун.

ТУСЬКИН ПАПА. Юлька, ты меня уморишь. Не «потаскун», а «полоскун». От слова "полоскать". Он же полоскается всё время, этот енот, потому и полоскун... Понятно?

ЮЛЬКА (после секундного размышления) Понятно.


И тут же летит к маме, чтобы её просветить:

— Мам, ты хоть знаешь, кто такой потаскун? Это такой енот, который ко всем таскается и ко всем ласкается!


***

ЮЛЬКА. Мам, это что за картинка?

МАТЬ. (Устало) Суд Пилата.

ЮЛЬКА. А-га…. А это кто?

МАТЬ. Иисус Христос. Бог.

ЮЛЬКА. Сама вижу, что Бог. А это кто?

МАТЬ (Усталая, в надежде, что дочь отстанет). Прокуратор

ЮЛЬКА. (Деловито) А где адвокатор?

МАТЬ. Э-э-э… Нету.

ЮЛЬКА (Решительно). Ну, тогда это не суд, а фигня какая-то!


Нынешнюю молодёжь, воспитанную на юридических телешоу, на мякине не проведёшь!


****

— Мам, мне тут недавно показалось, что я о чём-то таком хорошем-хорошем подумала! Потом проверила – оказывается, нет! Ничего подобного!


15 декабрь 2010 г.


Перейти на страницу:

Похожие книги

10 гениев науки
10 гениев науки

С одной стороны, мы старались сделать книгу как можно более биографической, не углубляясь в научные дебри. С другой стороны, биографию ученого трудно представить без описания развития его идей. А значит, и без изложения самих идей не обойтись. В одних случаях, где это представлялось удобным, мы старались переплетать биографические сведения с научными, в других — разделять их, тем не менее пытаясь уделить внимание процессам формирования взглядов ученого. Исключение составляют Пифагор и Аристотель. О них, особенно о Пифагоре, сохранилось не так уж много достоверных биографических сведений, поэтому наш рассказ включает анализ источников информации, изложение взглядов различных специалистов. Возможно, из-за этого текст стал несколько суше, но мы пошли на это в угоду достоверности. Тем не менее мы все же надеемся, что книга в целом не только вызовет ваш интерес (он уже есть, если вы начали читать), но и доставит вам удовольствие.

Александр Владимирович Фомин

Биографии и Мемуары / Документальное
100 знаменитых людей Украины
100 знаменитых людей Украины

Украина дала миру немало ярких и интересных личностей. И сто героев этой книги – лишь малая толика из их числа. Авторы старались представить в ней наиболее видные фигуры прошлого и современности, которые своими трудами и талантом прославили страну, повлияли на ход ее истории. Поэтому рядом с жизнеописаниями тех, кто издавна считался символом украинской нации (Б. Хмельницкого, Т. Шевченко, Л. Украинки, И. Франко, М. Грушевского и многих других), здесь соседствуют очерки о тех, кто долгое время оставался изгоем для своей страны (И. Мазепа, С. Петлюра, В. Винниченко, Н. Махно, С. Бандера). В книге помещены и биографии героев политического небосклона, участников «оранжевой» революции – В. Ющенко, Ю. Тимошенко, А. Литвина, П. Порошенко и других – тех, кто сегодня является визитной карточкой Украины в мире.

Валентина Марковна Скляренко , Оксана Юрьевна Очкурова , Татьяна Н. Харченко

Биографии и Мемуары
Третий звонок
Третий звонок

В этой книге Михаил Козаков рассказывает о крутом повороте судьбы – своем переезде в Тель-Авив, о работе и жизни там, о возвращении в Россию…Израиль подарил незабываемый творческий опыт – играть на сцене и ставить спектакли на иврите. Там же актер преподавал в театральной студии Нисона Натива, создал «Русскую антрепризу Михаила Козакова» и, конечно, вел дневники.«Работа – это лекарство от всех бед. Я отдыхать не очень умею, не знаю, как это делается, но я сам выбрал себе такой путь». Когда он вернулся на родину, сбылись мечты сыграть шекспировских Шейлока и Лира, снять новые телефильмы, поставить театральные и музыкально-поэтические спектакли.Книга «Третий звонок» не подведение итогов: «После третьего звонка для меня начинается момент истины: я выхожу на сцену…»В 2011 году Михаила Козакова не стало. Но его размышления и воспоминания всегда будут жить на страницах автобиографической книги.

Карина Саркисьянц , Михаил Михайлович Козаков

Биографии и Мемуары / Театр / Психология / Образование и наука / Документальное