Дневник карателя. Эрих фон дем Бах-Зелевский

Совещание в штаб-квартире начальника тылового района в Смоленске, где я и Рюбезамен выслушали доклад начальника оперативного отдела […][25] фон Краевеля⁹⁷, сообщившего о реальном положении на фронте. Попытка остановить наступление русских под Москвой потерпела неудачу. У нас больше нет резервов, и потери фронтовых войск увеличились. Многие танки застревают из-за недостатка топлива и холода, поэтому инициатива находится в руках противника. Прорыв противника восточнее Калуги не остановлен. Часть боевых задач до сих пор не выполнена. Прозвучала чересчур пессимистическая оценка ситуации. Война проиграна, мы сильно недооценили противника, большевики показали, что намного превосходят наши войска. Немецкий солдат ожесточен до предела, но не готов к организованному отступлению. Войска обратились в бегство, так что разбитая армия будет отступать до немецкой границы. Наши солдаты, бежавшие из русского плена, включая и раненых, вспоминают, что мы плохо относились к их пленным. – Мои предложения о нанесении контрудара были встречены с апатией, у нас просто не осталось резервов, даже на Западе. Когда меня спросили, что придает мне оптимизма, я ответил: «Адольф Гитлер!» В этом смысле в вермахте нет безусловной веры в божественную миссию фюрера. Этот пессимизм меня глубоко потряс. Я должен был напрягать все силы своей души, чтобы не поддаться этому настроению. Только мысли о грядущих больших успехах не позволяют падать духом.

12 декабря 1941 г.

На 12.XII группа армий имеет в своем распоряжении освободившуюся 1-ю пехотную бригаду СС, которая готова к переброске. Сегодня я хотел совершить проверку в кавалерийской бригаде СС, все было подготовлено к поездке, но начальник штаба командующего Рюбезамен вынужден был остаться в Смоленске из-за напряженной ситуации. Полковник Монтуа не может отправиться в отпуск по той же причине. Я сообщил рейхсфюреру СС, что перевод кавалерийского полка из Торопца в Варшаву необходимо отменить, и что штандартенфюрер Фегеляйн должен вернуться из Варшавы в Торопец. Я также сообщил, что кавалерийская бригада должна дальше использоваться на Востоке. В 15 часов […][26] я заслушал в своем рабочем кабинете в Смоленске доклад. Второе заседание рейхстага, который я не посещал с начала войны. Еще в 1939 году, в начале Польской кампании, я слышал пламенную речь фюрера […][27]. – Вторая мировая война теперь полыхает с полной силой. Бог защищает Германию и фюрера.

13 декабря 1941 г.

Собирался в Орел, в район нового боевого применения пехотной бригады СС. Но все пришлось отменить из-за запрета полетов.

14 декабря 1941 г.

Вновь пытался вылететь в Орел и Рославль. Из-за сильной метели пришлось повернуться назад. Во время метели пришлось делать посадки в чистом поле. После возвращения в Смоленск посетил командующего. Рюбезамен и фон Краевель сказали мне, что на всех фронтах идет наступление большевиков, которое пока не удается остановить. Я был поражен этим […][28]. – Все же полное крушение фронта представляется мне неправдой […][29]. Спекулятивные заявления противника, которого мы бьем, постепенно сбываются. Смоленск и Рославль нужно отстоять. Фегеляйн прибыл сегодня после обеда в Смоленск из Варшавы […][30].

15 декабря 1941 г.

Сегодня до полудня встречался с Рюбезаменом и фон Краевелем […][31]. Обсуждали вопрос, что поеду в Могилев, чтобы заняться снабжением нескольких полицейских батальонов. Как хорошо, что в Смоленске остается только оперативный отдел, а весь остальной личный состав моего штаба находится в Могилеве. После сегодняшнего выступления по радио Кейтель⁹⁸ примет участие в совещании в Берлине […][32].

16 декабря 1941 г.

Ранним утром выехали на двух машинах в Могилев. По дороге один из автомобилей пришлось оставить из-за поломки. Положение на фронте все еще напряженное. Гиммлер и Далюге сообщают по радио об усилении полиции. Только что вышел на связь Монтуа, который сообщил, что должен до завтрашнего дня подготовить два моторизованных батальона полиции для участия в боевых действиях. Только 80 человек должны прибыть в Могилев для охраны. Теперь я генерал без войск. Кроме трех рот, я передал в вермахт все свои части и подразделения. Партизаны все больше начинают заявлять о себе! Вместе с личным составом своего штаба сделал прививку от тифа. Рейхсфюрер СС передал по радио приказ, что ни один офицер СС не имеет права покидать свою воинскую часть. Он также сообщил, что в мое распоряжение могут поступить новые силы. Я попросил подчинить мне белорусский полицейский батальон, чтобы защитить прифронтовой район от партизан. Монтуа позвонил из Смоленска и сказал, что завтра полк маршем направят в район Юхнова. – Майор Кляйн вернулся в Могилев. Снова не прибыл самолет связи, поэтому от мамочки уже 14 дней нет никаких известий.

17 декабря 1941 г.