Дневник невестки

У нас была прекрасная кровать! Мы сдвинули ее из двух железных коек с пружинными сетками. Мы завалили их матрасами, застелили одеялами, и у нас получилась цыганская телега. Сетка пружинит, когда ложишься, и кажется, что ты все время едешь, и ехать нравится, и кажется, что впереди в дороге будет что-то интересное…

На этой кровати мы проводили все свое время. И спали, и смотрели телик, чай пили и учились. В кровати Антон готовился к своим семинарам, он читал что-то страшное по маркетинговым стратегиям, а я валялась рядом и тоже за компанию читала про эсеров, народников и монархистов, про четырнадцатый год, и про семнадцатый, я учила новую историю России, чтобы сдать летнюю сессию до того, как родится ребенок. Семейная жизнь пошла мне на пользу: когда я стала спать вместе с Антоном, моя успеваемость резко повысилась.

Мы выползали из постели только пообедать. Антон учил меня готовить. Он объяснил, почему не стоит швырять цыпленка целиком в кастрюлю, но еще очень долго сам его рубил на мелкие кусочки, сам и варил. В предбаннике у нас стояла плитка со спиралью, на ней в старинной скороварке булькала не курица в томатном соусе, а чахохбили, как у Розы Михалны. Мы садились ужинать за квадратный стол, который еле-еле втиснулся в проходе у двери. По телику крутили веселые ментовские сериалы, мы начинали их смотреть, но никогда не добивали серию до конца, потому что обычно в тот момент, когда милиция выходила на след убийцы, я допивала чай и начинала целоваться.

Да, тараканы выползали, да, вырубали свет, отключали воду, и шумели пьяные соседи… Ну и что. Свобода дороже примитивного комфорта, дороже ванны, дороже мягкой мебели, дороже ужина из нескольких блюд, который приготовит мама…

Я где-то брякнула уже однажды, что все это совместное житье с родителями – просто извращение. И представляете, меня чуть не загрызли. Как начали… «Россия – патриархальная страна!.. Веками люди жили вместе, три поколения в одной избе…» Мне даже заповедь напомнили, про «почитай отца и мать»… А я вот думаю: откуда все вы знаете, как они жили веками? Откройте паспорт, уточните свой год рождения. Я вышла замуж на исходе двадцатого века, при домострое не жила, поэтому буду рассказывать только про свою реальность.

Площадь нашей комнаты была шестнадцать квадратных метров. Нормальные апартаменты, отдельный душ и туалет – вообще отлично! Пришлось, конечно, сделать косметический ремонт. Он был необходим, потому что в этой же самой комнате я прожила два года с подружками. Там были мрачные обои, расписанные черным маркером… «Маленькая девочка со взглядом волчицы, я тоже когда-то был самоубийцей»… «Приносили женихи коньячок, объясняли женихи, что почем»… Раковина треснула, розетки были выдраны, потолок в ванной почернел… Но это мелочи, Антону с братом Левушкой хватило пары дней, чтобы уничтожить следы минувших вакханалий. Они покрасили все в белый, а я пришла и занавесочку повесила голубенькую в ромашках.

– Ну как? – спросил Антон. – Теперь тебе здесь нравится?

Еще бы! Мне все ужасно нравилось, особенно вот эта чудесная идея – когда вдруг в твоей жизни появляется мужчина и ты уже не думаешь о трубах, о розетках, кранах и прочей ерунде. И так забавно наблюдать, когда они вытаскивают из специальных ящичков свои инструменты. Я в обморок чуть не упала, когда Антон достал шуруповерт и этим самым шуруповертом забурился в бетонную стену. О, как все это меня разволновало! Он повесил наши венчальные иконы, и эта комната, еще недавно походившая на сиротский приют, стала похожа на маленькую церковь.

Только запах стоял непонятный, как только вошла, сразу уловила – фрукты и что-то еще, что-то очень знакомое…

– Самогон, – разнюхал Антон. – И неплохой, судя по запаху…

Оказывается, мои однокурсники, у которых я забыла конфисковать свой ключ, тоже отмечали мою свадьбу. В моей же комнате они гнали самогон, и в моей же кастрюле они ставили брагу из старого повидла. Об этом сообщила Аллочка, она явилась вернуть ключи и, бедная, остановилась в предбаннике, не решаясь пройти. Раньше она заруливала в эту комнату свободно, но теперь появился Антон, и я, жестокая, даже не предложила соседке чайку. И не подумала показывать новое постельное белье, зелененькое в страстных маках, которое мне подарили еврейские тетушки. Изъяла ключ и захлопнула дверь перед носом у старой подружки.

Все! До свидания! Вам тут не проходной двор. Теперь тут у меня «приют спокойствия, трудов и вдохновения».

Я стала чудесно высыпаться. Мои занятия начинались с десяти, и последнюю лекцию я совершенно не слушала, закрывала глаза и предвкушала… А в это время Антон бежал на остановку от своего факультета. Пацаны его звали куда-то на квартиру играть в какой-то преферанс, а он им всем махал: «Пока, пока…»

Однокурсники быстро его раскусили, еще до свадьбы поняли, что он надумал жениться. Как-то после лекций мальчики зашли в магазин, купили пива. Глядят, а у Антона в корзинке виноград, мюсли и творог.

– Ты что, не с нами? – Они все тут же засекли.

– Нет, я к девушке.