Дневник невестки

– Какой-то странный у тебя набор? Кефир, мюсли еще какие-то… А где вино? Где шоколадка? Она что у тебя, непьющая?

И кто-то догадался:

– Да она у него на сносях!

Экономистам это было странно. Куда жениться в двадцать лет? Они зашли к нам в первый же день полюбопытствовать, есть ли жизнь после свадьбы. Убедились, что с другом все в порядке, и убежали резаться в свой дурацкий «Хирроуз», малыши.

Мои подружки тоже не пропустили ту коробку мюсли. Наш спартанский общежитский быт приятные мелочи исключал. Какие мюсли? Какой творожок? Картошка жареная, бутылка водки и сигаретка на десерт. Девушки полезли пробовать – задумчиво погрызли зернышки, сушеные бананы, курагу… И говорят:

– На этот раз у тебя все серьезно.

И не ошиблись ведь!

Так что теперь их тоже распирало любопытство, и вслед за Аллочкой они ко мне стучались. Тихо, но настойчиво. «Есть соль?» – спрашивали девушки, стараясь засунуть носы в мою белую келью, чтобы увидеть Антона. «А ничего тут у вас…» – говорили они и пятились, потому что я всех безжалостно выдавливала из комнаты своим беременным животом.

Вечером, часиков в десять, в дверь опять постучали. В коридоре стоял мой припоздавший однокурсник, он был взъерошен и выглядел не вполне здоровым.

– За мною гонятся! – Он выдал после паузы: – Менты! Бандиты! ФСБ! Можно я у вас переночую?

Мне было некогда, мне совершенно было некогда прощаться со своим неприкаянным детством, я спешила в кровать к Антону, и поэтому так резко хлопала моя многострадальная синяя дверь. Мне было совершенно наплевать, что там осталось за этой дверью и что там творится в соседних комнатах и в длинных коридорах студенческой общаги.

Сквозняк с разбитого балкона? Не проблема, мы затыкали щели старым одеялом. Вонь от мусоропровода – не надо нюхать, надо быстро швырнуть в него мешок и уматывать. Лифт не работает – и это мелочи, гулять полезно. А если кто-то слишком громко поет под дверью «Гражданскую оборону», всегда можно рявкнуть: «Ну че, нельзя потише? Я сплю вообще-то!» Друзья не обижались. Но сочинили анекдот. Вы знаете его, наверно.

Приходит как-то однокурсник в шестьсот двадцать шестую (это значит, мою) комнату. Стучится, открывает ему Серый волк.

– Мне бы Соню, – спрашивает он его.

– Сони нет.

– Как нет? – удивился однокурсник. – Раньше тут жила Соня.

А Серый волк ему и отвечает:

– Ничего не знаю. Теперь тут офис.

15. Стиральная машина

Мужчину из другой семьи понять труднее, чем иностранца.

Но это только в первом браке, с каждым последующим замужеством иностранные языки даются легче.

На свадебные деньги мы купили стиральную машину-автомат. И плюс еще компьютер, холодильник, телевизор. Но главное – стиральную машину, именно она спасла мой брак, потому что к двадцати годам с глобальной стиркой я еще никогда в своей жизни не связывалась.

На дворе был конец второго тысячелетия, а мать моя муздыкалась с «Сибирью». Эту кастрюлю с мотором выпускала наша отечественная промышленность. Машинка называлась полуавтоматом с большой натяжкой, она всего лишь крутила барабан и выпускала воду. Так что все приходилось делать ручками.

Кошмар безвариантный, сейчас я вам напомню процедуру. Сначала заливаешь воду, машинка крутит, ты контролируешь, а все ли она отстирала, потом сливаешь грязную воду, наливаешь чистую для полоскания и снова крутишь. Повторяешь это пару раз. Тебя постоянно бьет током, и ты фактически рискуешь жизнью, чтобы обстирать семью. Потом вытаскиваешь бельецо и отжимаешь голыми руками, потому что центрифуга маленькая, обычно сразу ломается, и потому ничего этот полуавтомат уже не отжимает. Но тебе и этого мало, на плите у тебя стоит железный чан, в котором кипятится белое – машинка белое не отстирает, и ты вся мокрая, ударенная током кипятишь и помешиваешь свое белье деревянной ложкой.

Такой военный подвиг моя мама совершала каждый выходной. Большая стирка занимала половину дня. Мама со злостью швыряла в таз отжатое белье и отдавала мне – повесить на веревку. Вечером, обычно к концу мероприятия, возвращался отец, как обычно, отправлявшийся утром выходного дня по своим делам. Каждый раз он говорил моей уставшей матери одно и то же:

– Что же ты меня не дождалась?

И каждый раз мать отвечала:

– Тебя дождешься!

Потом выяснялось, что мама вместе с брюками постирала отцовские документы и деньги. Он говорил: «Ну, опять!» И она отвечала: «Опять! Да, опять!» Это было обычное дело. Так жили все в нашем маленьком городе. Единственная прачечная в начале девяностых обанкротилась, и все тетки грузили свое белье в «Сибирь», «Фею» или «Малютку». Но что я вам могу сказать об этом?.. В гробу я видела такие постирушки!