Дневник Пети Васина и Васи Петина

Мы с Петей мужественно доедали ореховый пломбир. Осталось совсем немного — последние двести граммов. Но Петя сказал, что он больше не может, так как его тошнит. Я стал его кормить с ложки, приговаривая: «Надо, Петя, надо!!!» Он крутил головой, у него даже слезы выступили, как у маленького. Вокруг нас собралась толпа ребят, которые почему-то смеялись. Один толстый мальчик в красном свитере так прямо падал от смеха. А другой — беленький с синими-синими глазами — объявлял всем с самым серьезным видом, что мы из самодеятельности и репетируем этюд.

Какой там этюд! Тут еще родители повели нас в кино и опять купили мороженого по двести граммов. Мне сделалось плохо. Мама попросила показать язык, потрогала пульс: «Ребенок нездоров, это когда ты видел, чтобы Вася отказывался от мороженого?»

Вася П. 

Тренировки по переохлаждению

4 февраля. Тренировки по переохлаждению идут прекрасно. Правда, наши родители — это главная трудность в наших тренировках. Нам приходится больше работать над конспирацией, чем тренироваться.

В Петиной комнате есть балкон, а в моей нет. Какого труда нам стоило уговорить родителей разрешить нам спать вместе!

Ну, естественно, пришлось сказать, что мы будем готовиться к контрольной. А на самом деле мы решили, что пора переходить к следующему этапу тренировок — ночевке на снегу. Когда мама Оля погладила нас по голове, заглянула нам в горло, измерила нам пульс и, пожелав спокойной ночи, ушла, мы с Петей снарядились и залезли в спальный мешок. Правда, возникла еще одна непредвиденная трудность: Петя, оказывается, очень боится щекотки. Едва пытался сунуть руку или ногу в мешок, как начинал хихикать, а когда я все-таки залез мешок, он начал хохотать как ненормальный.

Мы надеялись, что он привыкнет и перестанет наконец, смеяться, но он хихикал пять минут, десять, пятнадцать, а потом так захохотал, пришел сосед снизу выяснять, кто ему мешает спать. Он, видите ли, спит при открытой форточке…

А мама Оля, вытаскивая нас из мешка, сказала, что нас нельзя оставлять вдвоем, что мы опасные типы. Мы согласны, что мы типы, но почему мы опасные, так и не поняли, а спрашивать у мамы в такой момент не решились.

Честно признаться, так спать на кровати куда приятнее, чем с хихикающим Петей на снегу. Мы так здорово спали всю ночь. Снились нам почему-то жаркие страны. Мне — Сахара, а Пете — Каракумы. К чему бы это? Нам очень мешают, но мы все-таки продолжаем тренироваться.

Вася П.

А папы-то, оказывается, искали Землю Санникова…

22 февраля. Если в нас не разовьются наконец, гар-мо-ни-чес-кие личности, то в этом виноваты будут родители, соседи, ну, вообще взрослые.

Сегодня мама Оля пришла с работы и устроила у нас дома общесемейный совет. Васина мама еще могла говорить, и ей дали слово, а у моей мамы была какая-то психическая травма. Ее вызвал к себе главврач поликлиники и сказал, что он узнал, что сыновья Ольги Валерьяновны и Ольги Александровны приходят во Дворец технического творчества босыми, вернее, в одних носках.

Мы с Васей пытались объяснить мамам, что от нашего дома до дворца всего один квартал, но мамы сказали, что они слова нам еще не давали. А потом совет решил запретить наши варварские тренировки… Никакой свободы действий. Ну что это за жизнь?

Вечером папа убеждал маму, что ее шеф совершенно врос в стол. Это, конечно, пап преувеличил. Главврач не только не врос в стол, но даже со своей женой Анжеликой Ивановной собирается прийти к нам в гости. Мама говорила, что она не может отвечать за последствия воспитания, если отец сам потрафляет глупостям сына. А папа сказал: «Я просто не вижу причин для беспокойства, мальчишки растут как мальчишки».

Тут мама припомнила  папе, что им есть в кого расти. Она напомнила папе, как они с Васиным Петром Васильевичем убегали в Хабаровск, чтобы оттуда начать поиски 3емли Санникова и что их вернула милиция. Но папа смеясь ответил, что не жалеет о бурной молодости и что, между прочим, он знает двух девочек, двух Оль, которые собирались стать космонавтками и прыгали вначале с зонтиками с заборов, а потом из новых маминых юбок-клеш сделали парашюты и хотели прыгнуть со старого тополя, но повисли на ветвях, что их потом состригала пожарная команда. И вообще, почему она, то есть мама, не вышла замуж за Швылиного отца? Он никогда никуда не убегал.

Веселый мамин голос немного виновато проговорил: «Ну, все, закрываем вечер воспоминаний, не хватает нам, чтобы они тоже отправились, согласно современным аппетитам, в кругосветное путешествие или, тьфу, тьфу, занялись дельтапланеризмом». А потом спросила как-то особенно: «Устал, конструктор?»

Я приоткрыл глаза и увидел в щель, что папа схватил маму на руки и браво так сказал: «Ну, что ты, я вполне могу отнести тебя до Хабаровска и обратно». В этот момент я и уснул с тайной надеждой, что они все-таки не сбегут от меня в Хабаровск. Или уж, в крайнем случае, хотя бы вернутся.

Петя В. 

Праздник всех мужчин