Дневник плавания с Берингом к берегам Америки. 1741-1742

Но теперь их собственный журнал и карты подтверждают эти сведения, а многие умерли и погребены из-за пренебрежения моими советами. Можно сказать, что карта первой экспедиции еще менее заслуживает доверия, поскольку она позабыла об островах у Камчатки напротив Олютора[142] и самых прекрасных гаванях в Аваче, перед Авачей, на реках Уке и Олюторе. Кроме того, в тридцати милях от Камчатки, по их сообщениям, земли найдено не было, и все же остров Беринга находится всего в двадцати милях строго на восток[143], а Большая земля удалена на сорок миль.

5 сентября утром шел сильный дождь. Днем несколько раз казалось, что прояснится, но снова собирались тучи. Мы не могли оставаться на якоре в этом месте долее, так как ветер теперь поменял направление на юго-западное. В соответствии с этим мы подняли якорь около двух часов пополудни и в это самое время увидели двух американцев, гребущих в своих лодках к берегу. Мы пошли к такому месту, где снова оказались бы укрыты островом с запада. Около пяти часов мы достигли желаемого места и снова отдали якорь.

Примерно через полчаса мы вновь увидели девять американцев в лодках, которые гребли друг за другом к кораблю с теми же криками и церемониями, что и в первый раз. Но лишь двое приблизились к нашему кораблю; снова они передали нам подарки — палки с соколиными перьями и краску для лица железного цвета.

На головах у этих людей были шляпы, изготовленные из древесной коры и украшенные красными и зелеными пятнами, напоминавшие по форме козырьки для глаз, которые обычно надевают на голову: макушка оставалась непокрытой, и шляпы, казалось, были предназначены лишь для того, чтобы защищать глаза от солнца. Между этой шляпой и лбом у некоторых были воткнуты пестрые соколиные перья, у других — тростинки, точно так же, как у американцев на восточной стороне Бразилии используются пучки перьев. И здесь снова я нашел четкое указание, что американцы происходят из Азии, поскольку камчадалы и коряки носят такие же шляпы; я приобрел несколько таких для Кунсткамеры.

Когда по нашим многочисленным знакам эти американцы поняли, что мы хотели бы получить одну из их шляп, они дали нам даже две. На одной было прикреплено маленькое резное изображение сидящего идола из кости[144], у которого сзади было воткнуто перо, что, без сомнения, должно было обозначать хвост. Взамен мы подарили им ржавый железный котел, пять швейных игл и моток ниток.

Когда они обдумали обмен и посовещались друг с другом, они направились к берегу без дальнейших церемоний, разожгли большой костер и некоторое время громко кричали. Затем, так как вскоре стемнело, мы их уже не видели.

Здесь я снова наблюдал, что эти люди странным образом украшают лицо, пронзая его в разных местах, как мы прокалываем мочки ушей, и вставляя в отверстия различные камни и кости. У одного из этих людей по диагонали через перегородку носа была просунута пластина сланца в два с половиной дюйма длиной, точно такая же, как карандаш, которым мы пишем на грифельной доске. У другого под нижней губой был кусок кости в дюйм длиной вкрест подбородку. Еще у одного такая же кость была во лбу, и наконец у последнего кусок кости торчал с обеих сторон носа.

Из этих наблюдений снова очевидно, как бездумно мне возражали, когда, среди прочего, я сообщил, что считаю чукчей американцами или что американцы жили среди них, по той причине, что более чем от десяти человек узнал, что среди чукчей имелись люди, втыкавшие куски моржового зуба в свои носы и щеки[145]. Когда я спросил русских, что это означает, мне сказали, что на противоположной Большой земле повсеместно используются такие украшения; теперь я собственными глазами убедился, что это именно так, как я годом ранее указал в своем „Историческом описании Чукотского мыса”[146].

Наконец, я заметил, что у всех этих людей очень плохо растет борода; у большинства из них ее не было вовсе, чем они опять же напоминали жителей Камчатки.

При этом остается вопрос: где живут эти американцы, на материке или на островах? Я думаю, что они не живут постоянно на этих островах, а остаются там лишь на лето, но зиму проводят на Большой земле.

Причина этого следующая: сюда их может манить большое число птиц и птичьих яиц, которые так любят камчадалы и которые с великой опасностью для жизни и тела собирают на утесах, при этом каждый год некоторые ломают себе шею. В любом случае известно, что на Камчатке из всей пищи кит и тюлений жир считаются наиболее вкусными. Поскольку тюленей вокруг этих островов великое множество и поскольку мертвых китов море не выбрасывает на материк из-за преграждающих путь островов, а выбрасывает их на острова, вполне вероятно, что эти люди приходят сюда летом по этой причине, а зимой уходят на материк. Чем менее можно здесь зимовать из-за недостатка дерева для строительства и топлива, тем больше оснований полагать, что остров, где мы брали воду, на севере соединяется с Америкой и что все прочие острова недалеки от нее[147].