Дневник полковника Макогонова

Ромуальд тер себя холодными пальцами по вискам, — временами он ощущал, что он сходит с ума. Скоро приступ проходил, и он мог размышлять вполне здраво: какого черта, например, сюда в центр Лондона занесло степного орла!

Размышляя, он продвигался ко входу в кинотеатр. Перед ним шла девушка. Ноги ее были затянуты в розовые чулки. Она вдруг обернулась и подмигнула. Может, ему показалось. Но взгляд ее он уловил, решил, что после кино они обязательно познакомятся. Ромуальд уселся на свое место. Девушка в розовых чулках села рядом. «Она так похожа на юную Астру, — думал Ромуальд. — Астра немолода. У Астры огромный зад. У Астры муж депутат законодательного собрания… Видимо, мы с этой девицей вместе покупали билеты. Я не помню ее. О, моя голова!» Девушка ела попкорн. Погас свет и начался фильм.

«Похоже, она пришла одна. Или парень ее бросил», — подумал Ромуальд. Ромуальд на всякий случай проверил на месте ли бумажник с кредитной картой. Ноги девушки ему были хорошо видны, до них можно было запросто дотянуться.

«Ва-у-у!..» — завыли волки.

Ромуальд вздрогнул. Начался фильм.

Итак, фильм.

Много, много крови придется пролить его героям. Кровь текла… Оборотень кидался на жертву и прокусывал ей шею. И вот оттуда из шеи начинало хлестать, и все кругом становилось залитым кровью.

Суть происходящего на экране заключалась в следующем: мальчик должен был дожить до зрелого возраста и тогда проклятие, падшее на семью, рухнет. Проклятие заключалось в том, что одни, превращаясь в волков, жрали людей. Другие пристегивали себя специальными приспособлениями, чтобы не напакостить в бреду. Погружаясь в бред и превращаясь в волков, они могли натворить черт-те чего. Смертью, смертью был пропитан сценарий.

Ромуальд смотрел и временами содрогался. Ему доставляло удовольствие тянуться к розовым коленкам; в один особенно страшный момент, девушка подалась к нему, и он нечаянно коснулся ее коленки.

— Простите, — сказал он.

Она улыбнулась ему.

Ужасные сцены кровопролития происходили на экране. Люди в зале кинотеатра ели попкорн. Раздавался хруст. На экране хрустели перекусанные глотки.

Когда Ромуальд покидал кинотеатр, он раздумывал над тем, что кино в самом деле ничего себе, но вот с жизнью очень и очень несхоже. Вот к примеру читал он памятку моджахедам «Методика преодоления пыток, применяемых российскими оккупантами на территории ЧРИ». Инструкция Ромуальду сильно и глубоко запала в душу, в отличие от кино, которое не запало нисколечко — только и воспоминаний осталось, что о розовых коленках.

В старом лондонском пабе он присел на краешек скамьи и пил горячий эль.

Неожиданно появились розовые коленки. Он поднял взгляд. Лицо девушки показалось ему даже ничего себе — румяные воспаленные щеки, прямой с горбинкой нос, большой лоб. Платок. Конопушки. Яркие рыжие пряди.

«Она, наверное, аллергик и однажды или даже несколько раз восходила на Эльбрус», — подумал Ромуальд.

— Как вам кино? — спросила она его, как старого знакомого.

Ромуальд стал отвечать пространственно.

— Наверное, будут лестные отзывы в прогрессивной прессе. — И вдруг спросил: — Кто вы?

— А вы?

— Я эстонец. Я националист в самом глубоком понимании. Мы с вами можем порассуждать на эту тему. Странно, странно мы встретились в самый неподходящий момент. Вы видели птицу?

— Птицу?

— Да, птицу, которая села на афишу «Волки — ночные оборотни» перед самым началом кино.

— Вроде нет. Как вас зовут?

— А вас?

— Морана.

— Странное имя.

— Так назвал меня мой духовный отец.

— Вы, наверное, мне все врете, чтобы затащить меня в постель и взять потом с меня денег. Вы женщина без комплексов. Вы не похожи на англичанку.

— Я полька.

— Вы не любите русских?.. Мне кажется, что от славянского в вас немного: в вас таится гордый нрав свободолюбивых предков. Русские — рабы от природы и от своих богов. Вы выглядите властительницей.

Они выпили по нескольку стаканчиков.

— Вы мусульманин, христианин или язычник?

— Ни то ни другое. Я не верую в вашего распятого бога. Простите, не знаю, в кого веруете вы. Ха-ха, я эстонец. Мой друг пал смертью храбрых.

— На войне?

— Ну, в принципе да. Была бойня в 1995-м… Сколько вам лет?

— А сколько вы думаете?

— Вы молоды. Вы следили за мной?

— Нет.

— Тогда как мы встретились?

— Случайно.

— Это правда?

— Да.