Приезд Черткова возбуждает ревность Софьи Андреевны, чувствующей себя вообще все последнее время в болезненно-возбужденном состоянии, а теперь опасающейся, как бы непосредственная близость не усилила «влияния» Черткова на Л.Н.
Придя вечером в Ясную Поляну, я передал ему о приезде Владимира Григорьевича и его матери в то время, как он играл в шахматы с Гольденвейзером, а Софья Андреевна сидела около них неотступно, по словам Варвары Михайловны.
Л.Н., выслушав известие, чуть заметно улыбнулся. После я узнал, что он уже слышал это известие от Гольденвейзера.
Софья Андреевна не просидела и минуты, взволнованно поднялась, вышла куда-то и опять вернулась.
Я спросил ее о здоровье.
– Вот сейчас опять в жар бросило… Не могу дышать! – сказала она и снова вышла.
– Видите, как это ее взволновало, – сказал Л.Н., обращаясь к Гольденвейзеру.
Чтобы успокоить Софью Андреевну, он согласился отправиться завтра вместе с нею в гости к старшему сыну, Сергею Львовичу, по случаю дня его рождения. Пока Л.Н. гостил в Мещерском, Софья Андреевна занималась ремонтом дома, и теперь она хотела поездкой в имение Сергея Львовича «вознаградить себя», как она сказала Варваре Михайловне, за поездку мужа к Чертковым.
Имение Сергей Львовича Никольское-Вяземское находится в пределах Орловской губернии, как раз по соседству (верст за тридцать пять) от Кочетов. Таким образом, Л.Н., только что вернувшемуся из поездки к Чертковым и недавно ездившему в Кочеты, предстоит новое, довольно продолжительное путешествие по железной дороге и на лошадях.
Впрочем, поездка в Никольское может расстроиться, если завтра утром приедет Татьяна Львовна, которую здесь ожидают. При том влиянии, которым она пользуется у Софьи Андреевны, она могла бы уговорить ее остаться. Л.Н. нарочно оставил меня ночевать, чтобы я мог передать Владимиру Григорьевичу, поедет или не поедет он к сыну.
Гольденвейзер играл. Прелюдия Скрябина. Понравилась Л.Н. очень.
– Очень искренне, искренность дорога! – говорил он. – По этой одной вещи можно судить, что он – большой художник. Не правда ли, Валентин Федорович, хорошо?
Вот образчик беспристрастности суждений Л.Н.: ведь он говорил это – не угодно ли? – о Скрябине, о декаденте Скрябине, о Скрябине – музыкальном новаторе, именем своим пугающем добродетельных маменек даже и в столицах!
Затем слушали Аренского. Опять понравилось Л.Н. Он стал припоминать самого композитора, вспомнил место, где он играл с ним в карты, и удивился этому:
– Почему это помнишь?..
Гольденвейзер рассказал, что после посещения Аренским Ясной Поляны Л.Н. послал ему «Круг чтения», а тот неожиданно скончался, и подарок не успел дойти по назначению.
Шуман, Шопен…
Утром от Татьяны Львовны пришла телеграмма, извещающая, что по нездоровью она приехать не может. Тем самым окончательно решилась поездка Л.Н. и Софьи Андреевны в Никольское.
Во время утренней прогулки он виделся в парке с Чертковым, временно, вследствие охлаждения отношений с Софьей Андреевной, воздерживающимся от посещения дома, и беседовал с ним. Ясная Поляна превратилась в какую-то крепость, с таинственными свиданиями, переговорами и пр.
Итак, отправились в Никольское Л.Н., Софья Андреевна, Александра Львовна, Душан Петрович, а также Николай Николаевич (Те), продолжающий гостить в Ясной.
На время отсутствия всей семьи я переселился из Телятинок в Ясную, где, кроме меня и прислуги, остается еще только Варвара Михайловна.
Вчера, между прочим, перед тем как дать свой новый рассказ («Нечаянно») Софье Андреевне, Л.Н. изменил в нем одну деталь: жену, неприятную высокую брюнетку с блестящими глазами, напоминавшую Софью Андреевну, заменил невысокой голубоглазой блондинкой. Листок рукописи с этой поправкой выпросил себе на память Гольденвейзер.
В голове – туман от всех этих нелепых историй и обида за Л.Н.
В половине первого ночи вернулись все уезжавшие в Никольское. Л.Н. на мой вопрос, как съездили, отвечал:
– Ничего, хорошо. Были маленькие неприятности, но это ничего.
Неприятности, между прочим, состояли и в том, что за приехавшими, по недоразумению, долго не высылали на станцию лошадей. Пришлось ждать на станции чуть ли не четыре часа. Л.Н. сначала заводил разговор кое с кем из народа, бывшего на станции, а потом решил пойти в Никольское пешком, с тем чтобы его после догнали на лошадях. Но ошибся и в одном месте свернул не на ту дорогу, причем ушел довольно далеко. Его не сразу нашли…
Июль
История тянется. Между Софьей Андреевной и Владимиром Григорьевичем возник спор о том, у кого должны храниться дневники Л.Н. (кажется, начиная с 1900 года), находящиеся сейчас у Черткова, которому они когда-то переданы были Толстым лично. Чертков и его близкие уверяют, что если передать дневники на хранение Софье Андреевне, то она может вымарать в них все те места, которые покажутся ей неприятными. Л.Н. также против передачи дневников. Настроение неспокойное.