Дневник сломанной куклы

Потом понял, что сделать все чисто не сумеет. Все же не специалист. Короче - или не сделает дела, или - точно! - сядет. А возможно, и то, и другое. Запросто. И тогда семья, уже полуразрушенная, без него пропадет. Еще одного горя никто не выдержит, не говоря о нищете, которая накроет всех разом, включая Аську и мелкого.

Но дело сделать надо, тут сомнений нет. Сволочь жить не имеет права. Или он, Владимир, не мужик.

Самое прямое - найти профи. Но где?.. Как - "где"? - Владимир вспомнил про Стаса Бусыгина. Стас работал у них в службе безопасности давно, майор, отставник. Из "Альфы" или что-то вроде. Успел повоевать в Чечне. Банк за Стасом, как за каменной стеной - никаких разборок с бандитами, тем более с конкурентами. Даже черновую работу - с пожарной охраной и, там, санэпидстанцией - брал на себя только Стас. И со всеми эффективно договаривался. Как? - без понятия. Но что стопроцентно: у Стаса везде свои люди. Разные люди. Очень разные! А выглядел Стас весьма цивильно, не "качок", Боже упаси. Джентльмен. Худощавый, высокий, вежливый, элегантно одетый. Со сверкающей американской улыбкой, будто сутками рекламирует "орбит без сахара". Но, конечно, - "ауди" с тонированными стеклами, мобильник, квартира в центре на два этажа, все, как у реального человека, бизнесмена. А команда - стандарт, как положено: накачанность, свирепость, камуфляж. Владимир знал, что и сам такой... Аська говорит: "Ну, в кого это ты? Бандит бандитом". К своим на Московский он в форме не ходил, чтоб не пугать... А Стас вызывал только доверие и приязнь. Обаятельный, как леопард. Забавно, выглядел он почти копией председателя правления банка Сергея Юрьева, но копией более крупной, более грубо сделанной. Черновиком. Про Юрьева в прежние времена вообще сказали бы: вшивый интеллигент - худой, осторожный, в больших очках, всегда безупречно одетый и причесанный, невероятно воспитанный. А улыбка, как у Стаса. С Юрьевым Владимир знаком был давно, тот его как раз и в банк пригласил, но особой дружбы не образовалось. Да никто и не пытался, разные уровни, субординация. А со Стасом с первого дня возникла взаимная симпатия, хотя и говорили-то мало Стас молчаливый и сдержанный. Но что-то было, вроде даже тепло какое-то. И доверие - по ряду признаков.

И вот теперь этот разговор. Конкретный. Никаких вопросов - почему да за что. Заказ принят: семь тысяч долларов и фотография. Деньги сразу. Имя, отчество и фамилию - только Стасу. Устно. И ориентировка - где искать гада, хотя бы приблизительно. В общем, базара нет. И никаких вещдоков.

Это надежно, Владимир был абсолютно уверен. А что киллера возьмут, тот заложит Стаса, Стас - его самого... Не бывает. Тем более, нет проблем, будто он, Владимир, становится... ах, ах! - убийцей. Как бы... Именно, что "как бы"! Убийцей был тот. Выродок. Если б его тогда сразу посадили, его бы, уж точно, теперь в живых не было - на зоне с такими разбираются быстро и по делу насильник, да еще малолетней... Опустили бы тут же, а потом... Потом замочили бы, тут без вариантов. Эх, мама... Да что теперь?.. Начали.

Он отправился на Московский. Мать была у сестры в больнице, дед собирался на прогулку с Филей. Увидел внука, открывшего дверь своим ключом и со "здрасьте" проследовавшего к секретеру, в верхнем ящике которого хранились альбомы с фотографиями. У Катерины типа хобби: все снимки сортировать и аккуратно раскладывать по альбомам в хронологическом порядке, по годам. Владимир взял альбом с наклейкой "1993". Дед молча стоял в дверях. Филя опутывал его ноги поводком. Владимир точно помнил - фотографий, на которых запечатлен Гришка, должно быть несколько. Все групповые.

Была пара-тройка карточек, где все сидят за столом по поводу дня рождения матери, еще - это точно! - Владимир снимал всю семью перед уходом в армию. Тогда вышло что-то вроде скандала: козла он, конечно, снимать не собирался усадил на диван мать с Катюшкой, Катюшка, само собой, взяла на руки Филимона. И вдруг... этот. Входит - и к Катьке: "А давай, я тебя - на колешки, а ты своего кабыздоха. Будет смехота". Владимир хотел сказать наконец, кто здесь кабыздох и какого черта на семейной фотографии, где люди, должен быть этот скот? Не сказал, пацифист долбаный, не стал связываться. Все-таки вроде последний день дома, прощальный, то, се. Катерина дернула плечиком и не пошевелилась. Так этот все равно - пристроился с ней рядом и еще руку положил на плечо, вонючка. Руку она аккуратно сняла. В этот момент Владимир их всех и щелкнул. И прекрасно помнил, что фотографию ту видел, когда приезжал через полгода, начальство послало в Питер с разными поручениями, и он моментально зашел домой.

А вот была ли эта карточка да и остальные тоже, когда он вернулся? Черт знает, не до фоток стало. Потом появились новые, но те лежали в других альбомах.

Владимир перелистал страницы, внимательно просмотрел все снимки, - ТЕХ не было.

- Ты что-то ищешь, Вова? - спросил дед, выпутываясь из поводка.

- Да я... Просто мне... Хотел тут поглядеть одну вещь...

- Вещь. Ну и как, поглядел?