Дневник священника. Мысли и записки

В этом же городке посетили собор, величественный, большой. Его замечательная особенность в том, что собор расписывали те же мастера (Тимофей Медведев и другие), которые расписывали… Исаакиевский собор в Санкт-Петербурге. Мышкинские купцы могли себе позволить оплатить работу такого высокого класса. Храм был освящен в 1820 году, роспись была закончена в 1832-м. Храм в 30-е годы хотели взорвать, но тогдашний председатель исполкома города сказал:

– Взорвать-то взорвем, но как мусор убирать будем?

В городке с таким малым населением, как Мышкин, убирать обломки с горки, на которой стоит собор, действительно было бы нелегко.

В Мышкине же посетили Музей валенок! Нам показали, как валенки делают. В самом городке есть артель, которая старинным способом изготавливает валенки. Как рассказала экскурсовод, мышкинские валенки считаются лучшими в России, потому что делаются только из шерсти. Принципиально ни нитки синтетики! А на других фабриках добавляют синтетику. Из Мышкина валенки отправляют за рубеж. Много заказывают Финляндия, Норвегия, другие северные страны. А до революции здешние валенки поставляли и императорскому двору. Так, известно, что императрица Анна Иоанновна страдала заболеваниями ног и поэтому позволяла себе и своим придворным носить валенки под парадным платьем. Когда мы уезжали из Мышкина, уже золотился закат. Молились на палубе, пока золотой диск не потонул в водах Волги.

Кострома

Прекрасный древний город, поразивший нас множеством старинных домов. Они остались, а вот большинство храмов большевики уничтожили. До революции их было около 50. Сегодня осталось несколько церквей, но и они производят впечатление. Наша экскурсия по городу началась с центральной горки, на которой взметнулся ввысь Ленин. Он стоит на платформе, сооруженной в 1913 году к 300-летию Дома Романовых. Собирались построить композицию – все цари Дома Романовых. Был создан проект, поставили пьедестал. Но в 1913-м не успели отлить. Не успели и в 1914-м, и началась Первая мировая война. А потом – революция. И на гранитный пьедестал вознесся Ленин, соперничающий с колокольнями города. Грустно то, что этот мраморный постамент – все, что осталось от великолепного кремля. Кремль со всеми храмами и историческими зданиями был взорван…

Кострома – родина Ивана Сусанина, известного своим подвигом. И вот, когда мы стояли у памятника «имени Ленина» (именно так: имени… назвала памятник молоденькая экскурсовод, сама, вероятно, смутно представляющая, кто такой Ленин), ко мне подошел милый старичок из нашей группы. И говорит:

– Очень характерный памятник Ленину на родине Сусанина. Его можно назвать «Ленин-Сусанин»!

Я говорю:

– Почему?

– Ну как почему? Так Ленин на хрен нас завел, что до сих пор не выберемся…

Центральную площадь Костромы местные жители называют… Сковородка. Это круглая площадь без единого деревца. И в жаркий день она так раскаляется, что люди словно жарятся. В Костроме так и говорят: «Встретимся на Сковородке».

В этом же городе мы посетили два монастыря. Женский, в котором находится знаменитая чудотворная Феодоровская икона Божией Матери, и мужской – Ипатьевский.

Плес

Вечером этого же дня наш теплоход пристал к Плесу. Маленькому городку (занимающему по величине, как сказано в путеводителе, 1086-е место из 1096 среди всех городов России). Этот город облюбовал художник Левитан. Здесь он жил в летнее время много лет, до самой своей смерти в 1900 году.

Плес раскинулся на холмах. Много зелени, посреди которой домишки, церкви, много неба и воды (река Волга). Это и рисовал Левитан. Его картины охотно покупал Третьяков, создатель галереи, московский купец-меценат.

Вместе с Левитаном сюда приезжала отдыхать и учиться рисованию госпожа Кувшинникова. В местном музее Левитана есть и ее работы. Об их очень странных отношениях, о которых сплетничали в Москве, написал Чехов в рассказе «Попрыгунья».

Левитан Плес прославил. И в его время, и позже этот край с его удивительной природой стал излюбленным местом отдыха московских, да и петербургских художников и артистов. Мы были летом и наслаждались видами, но стоило представить осеннее желто-красное буйство красок, и мы понимали, что это будет еще восхитительней. Помните левитановскую «Золотую осень»?.. Мы стояли на том же месте, откуда он это писал.

Когда возвращались на пристань, начался дождь. Но пейзаж от этого только приобрел: стал еще благородней. Немного понурым и печальным, но таким же прекрасным. И я вспомнил, что Левитан так же любил рисовать именно дождь.

Укрываясь зонтами, мы купили на набережной у старушек, чьи бабушки, а то и родители, лично знали Левитана, ягоды и копченого леща и, возблагодарив Господа, отправились дальше.

После ужина к нам подходит мальчик и заговорщицки говорит:

– А я знаю, почему вы все время едите чеснок. – Многие на корабле болели, и мы действительно все время приходили на обед с головкой чеснока. – Вы из себя бесов изгоняете.