Дневник священника. Мысли и записки

На рассвете 10 августа мы бросили якорь у замечательного марийского городка Козьмодемьянска. Марийцы – это древняя народность. На этих землях жили их предки еще тысячелетия назад. Город замечательный. Именно в этом городе, по роману Ильфа и Петрова «12 стульев», останавливались Остап Бендер с Кисой Воробьяниновым, когда их прогнали с теплохода. Здесь Бендер дал сеанс игры на шахматных досках, здесь он обещал, что Васюки переименуют в Нью-Москву. Город гордится своим маленьким музеем. И гордится по праву. В музее, кроме интересной экспозиции старинных вещей и настоящих костей мамонтов, живших в этих местах тысячелетия назад, небольшая, но милая коллекция картин, статуй.

Мы прошлись по городку. Здесь 27 тысяч жителей. Много домов ХIХ века в великолепном состоянии: война обошла город стороной. Два храма, в один из которых мы зашли. Был как раз престольный праздник. Храм полон марийками, в основном старушками в платочках. Я сразу вспомнил редкие фотографии богослужения 50–70-х годов ушедшего ХХ века. Тогда тоже в храме стояли одни бабушки. Вот и здесь. Молодых лиц два-три. Бабушки разрешили себя сфотографировать, попросив выслать фото на адрес храма.

Купили с Улечкой мороженое в магазине под названием «Лимончик». Купили ягод, зашли в лавку «Отец Федор», подивились домам, попавшим в наш век словно с полотен Кустодиева. И вернулись на теплоход. После вкусного обеда, детского музыкального часа, через несколько часов плавания по золотистой воде Волги – очень солнечная погода – мы причалили к Городцу.

Городец

Старинный город, в свое время соперничавший с Москвой за звание столицы. Был полностью уничтожен во время татаро-монгольского нашествия.

Сегодня сохранилось несколько дореволюционных кварталов русского уездного городка…

Здесь умер Александр Невский, возвращаясь из Орды…

Летописное предание рассказывает, что однажды на борьбу с татаро-монголами вышли все мужчины, жившие в Городце. Но все они погибли. Тогда, чтобы попытаться остановить татар, все женщины Городца посадили своих детей в большую яму, а сами отправились навстречу неприятелю. И тоже погибли. А что стало с детьми, летопись не говорит.

Ученые считали это былинным преувеличением. Но, как рассказала экскурсовод, несколько лет назад была сделана ошеломительная находка. Один из жителей обратился с жалобой, что на его огороде все время попадаются человеческие кости. Приехали археологи и раскопали у него на огороде огромную яму, наполненную… детскими скелетами. Во многих костях застряли наконечники стрел и копий татаро-монголов. Может быть, говорят многие ученые, это и есть та самая яма, в которую женщины посадили детей?

Несколько лет назад один местный житель нашел в огороде шлем. Отмыл – оказалось, что шлем покрыт золотом. Историки говорят, что это княжеский шлем. Сегодня шлем – наиболее ценный экспонат экспозиции местного музея.

Удивляют и многие другие экспонаты музея. Например, икона Святой Троицы времен Екатерины II. Мастер сделал рисунок на трех гранях. С какой стороны ни встанешь, с такой тебе открывается новый рисунок. Как в некоторых современных рекламах.

…

Путешествие на теплоходе «Пирогов» подходило к концу. В предпоследний день путешествия состоялся прощальный вечер. Несколькими днями раньше был объявлен конкурс на самое интересное сочинение о поездке с условием, чтобы все буквы (кроме предлогов, союзов и проч.) рассказа начинались с буквы «п». Мы с Ульяной посидели и вот что сочинили:

Право, поверьте!

Путешествие «Пирогова» получилось просто прекрасным!

Подойдя к пристани, путешественники поднялись на пароход (пусть пароход, так пикантней).

Провожали приятели. Прощались, подбрасывали панамки, пускали пятерней поцелуи.

Плавсостав принял путников приветливо, персонал подкупал предупредительностью. Преисполненные приятных предчувствий, поднялись на палубу.

Под звуки «Прощание…» – память подводит, в полдень пятницы пустились в путь.

«Пирогов» погудел, потрясся и покинул пирс. Повеселевшие пассажиры, предвкушая плавание, полное приключений, полировали пальцами поручни. Прогуливались по палубам, приосанившись, посматривали павлинами.

Покидали Подмосковье. Приятная попутная погода, писк птиц, пестрые поля, просторы, пригорки, памятники прошлого. Поразительно!

Пригласили пройти пообщаться с представителями пароходства. Познакомились, простите за прямоту, понравились.

Поинтересовались программой последующего пути.

Пообедали, почитали, подремали. Посетители последней палубы подставляли прогревающим потокам плечи.

Просто пир покоя и праздности.

Пили приобретенное пиво и покрепче… покуривали, поедали памятные пряники, пирожки.

Постойте! Поступают претензии по поводу поведения подрастающего поколения. Палуба просто пляшет под пятками прыгающих пигалиц. Подобно «первому…» (припомним поэта) проезжала почти пятилетняя путешественница по просторам палубы на примитивном параколесном приспособлении, помогая понять представления предков о Перуне, прокатившемся по поднебесью в позолоченной повозке.

Пришлось призвать к порядку. Проявляя послушание, притихли.