Дневник. Том III. 1860-1861. Созерцательное богословие. Крупицы от трапезы Господней

Между тем для людей, проводящих духовную жизнь, путешествующих к небу, необходимы искушения — потому что внутреннее состояние нашей души часто ускользает от нашего внутреннего самонаблюдения, будучи прикрываемо нашим самолюбием, которого много во всяком из нас. А неискушаемый, не зная, в чем он несовершенен, а в чем совершенен, если только какое–либо малейшее совершенство есть в нем, не может и очищаться, творить большие дела добродетели, совершенствоваться и все теснее и теснее соединяться с Богом. Вот потому и нужно подвергать человека часто искушениям — дневным и ночным, чтобы искусить его внутреннего человека: тверд ли он во всех добродетелях или хоть в одной какой–либо добродетели, или слаб его внутренний человек, плотян, продан под грех(Рим. 7, 14) и весьма легко поползновен, если не ко всякому греху, то по крайней мере к некоторым. И вот искушения от врага днем и ночью являют нашим духовным очам, какова наша душа, к чему она склонна более: к исполнению ли воли Божией, к угождению ли Богу, с: пожертвованием Ему (любви к самому себе) своим самолюбием и своею волею, или к исполнению коли греховного, плотского человека, воли плоти и помышлении(Еф. 2, 3). В этом смысле искушения необходимы для нас, как огонь необходим для очищения золота, и без искушений невозможно спасение. Потому Богоотец Давид молился: Искуси мя, Господи, и испытай мя, разжжи утробы моя и сердце мое(Пс. 25, 2). — Искушения, попускаемые нам от Бога, бывают весьма различны и многосторонни, по причине различия и многосторонности наших грехов и страстей: и враг касается всех многочисленных струн нашего сердца, чтобы испытать, какой оно даст звон — земной, плотской, греховный, диавольский или небесный, духовный, святой, Божий; какая будет в душе гармония — Божия или бесовская — или лучше — Божия ли гармония или бесовская дисгармония: чистая ли и твердая любовь к Богу и ближнему или греховная любовь к самому себе, к своей грешной плоти, так что ради этой греховной любви к самому себе мы готовы легко презреть волю Божию (которая есть святость наша) — любовь к Богу и ближнему — и ради ней готовы сделать всякое зло ближнему, сделать его и его достояние, как говорят, жертвою своей нечистой, плотской любви к самому себе. — И не часто ли бывает, что, по незаконной любви к себе, я нарушаю все заповеди о любви к Богу и ближнему: забываю единого Бога и поставляю себе многих богов, льстящих моей чувственности, наставляю себе и видимых кумиров — прекрасных граций, живых или на картине, или истуканов златых и сребряных, медных, деревянных, каменныхи глиняных, бумажных (Ср.: Втор. 28,36; 29,17) (предметы домашнего убранства, или столовой, чайного сервиза, или кабинета бывают из разного рода вещества), — не буду почтительно произносить имя Божие, но невнимательно, легкомысленно, без нужды, как что неважное, пустое, как бы один звук, только раздающийся в воздухе и исчезающий, забуду возвещать время от времени — в воскресные и праздничные дни благодеяния и чудеса благости Божией, всемогущества и премудрости — на мне, грешном, и на всех людях, на всем создании небесном и земном; из–за греховного самолюбия — гордости, плотоугодия не почту своих родителей и тех, которые заступают их место, если для плотоугодия своего я сделаюсь убийцей — физически или нравственно, соблазном, или прелюбодеем, или вором, или лжесвидетелем, или завистником, желающим захватить от всех все в свои руки: и жену искренняго,и дом его,поле его, раба его, рабыню его, вола его, осла егои все, что ни есть у ближнего (Ср.; Исх. 20,17). — Худо, если мы,искушаемые, будем все только падать от искушений: мы навлечем на себя этим гнев Божий, как рабы неверные; и вот еще одна из причин, почему мы просим Господа, чтобы Он не ввел нас во искушение,ибо легко, легко пасть под искушением, как апостол Петр (См.: Мф. 26, 69–75), и прогневать Господа; лучше, много лучше, если Господь не введет нас в искушение, но избавит нас от лукавого(Ср.: Мф. 6, 13) искусителя, всюду расставляющего нам свои сети, и безбедно проведет нас чрез все его тенета. — Да, искушаемый и часто падающий должен страшиться, чтобы не подвигнуть долготерпения Божия к негодованию, потому что хотя искушения попускаются на нас Богом и хотя враг пас соблазняет, но кийждоиз нас от своея похоти влечется и прельщается(Ср.: Иак. 1, 14) так, что остается нам полная свобода или похотствовать или не похотствовать, увлекаться или нет, прельщаться или не прельщаться. — Еще мы молим Господа, чтобы Он не ввел нас во искушениедля того, чтобы не мечтать много о себе, о своих мнимых или хотя истинных совершенствах, которые суть дело Божие. Ибо, если оставит нас Божия благодать и введет нас неожиданно в искушение, то могут разбиться во мгновение в прах все наши совершенства. Этими словами молитвы Господь отвлекает нас от внутреннего услаждения собою, от самообольщения гордостию. Не введи нас во искушение —не лиши нас Своей благодати, не предоставь нас только нашей немощи, ибо мы слабы, немощны: дух бо бодр, плоть же немощна(Мф. 26, 41). Не введи нас во искушение(Мф. 6, 13), да не разыдемся кийждо во свояси(Ср.: Ин. 16, 32), творить свою волю, и да не оставим Тебе, как некогда разбежались в день страшного искушения своего апостолы Твои и Тебя единого оставиша(Ин. 16, 32) — как и некоторые другие оставили Тебя, и к тому не хождахус Тобою (Ср.: Ин. 6, 66).