Читаем Дневник. Том IV. 1862. Душеполезные наставления. Познай самого себя полностью

† Милостыня человеческая боязлива: боится как бы не дать тому, кто имеет, или не дать много; милость же Господня не такова: благ Господь вся ческим, и щедроты Его на всех делех Его (Пс. 144, 7). Иже имать, говорит Господь, дастся ему и преизбудет ему, а иже не имать, и еже мнится имея, взято будет от него (Мф. 13, 12; 25, 29).

† Не твори на молитве угодия ленивой плоти — не торопись: плоть, скучая и тяготясь святым делом, поспешает скорее к концу, чтобы упокоиться или заняться делами плотскими, житейскими.

† Простота да сопутствует тебе везде: особенно будь прост в вере, надежде и любви. Побуждения к простоте: Бог Простое Существо, Единица приснопокланяемая [211]; и наша душа проста.

Простоте нашей души препятствует плоть тогда, когда мы угождаем ей, когда, например, сладко и вообще приятно и много кушаем и пьем, курим, веселимся, — вообще когда угодное ей делаем, ибо тогда она берет перевес над духом.

† Бог–Любовь неизменяем, и мы должны быть неизменны и постоянны в любви: любы николиже отпадает (1 Кор. 13, 8). Нелюбовь, ненависть или только равнодушие и пренебрежение — от диавола.

† Для оживления и искренности молитвы хорошо ударять постоянно посредине чрева (но пупу), в котором находится сердце, и не просто ударять, а сложивши персты так, как слагаем их для молитвы. Легко и сладостно чувствуется во внутренностях при таком ударении в сердце духовное [212]. Ударение будит его от усыпления, к которому оно так склонно. Враг бежит от знамения Пресвятой Троицы.

† О себе помни всегда, что ты грязь, и тело твое из грязи земной, и душа твоя грязна и смрадна от зловония грехов и страстей. Помни это особенно тогда, когда молишься Богу. Помни и при обращении с ближними, да не гордишися ни мыслию, ни словом, ни делом.

† Как резко различаются в нас: с одной стороны — Дух Благий, Дух мира, спокойствия, радости, света, Дух Животворящий, с другой — дух злой, дух тесноты и томления, уныния, мрака, дух, убивающий душу нашу. Первый — Дух Божий, Коим живем, дышим, духовно двигаемся и существуем (Ср.: Деян. 17, 28), а второй — дух злой, сатана.

Как свет, воздух, теплота и дождь, соединяясь вместе в благотворном действии на землю, бывают для нее виновниками богатого прозябения, так Господь бывает для нас всем — светом, теплотою, воздухом и дождем и Виновником всякого благого прозябения душевного, если найдет сердце, готовое к принятию Его всеспасительных воздействий. Святому Духу, всякая всеспасителъная вина, аще коему Сей по достоянию дхнет, скоро вземлет от земных: восперяет, возращает, устрояет горе. [213]

† Когда плоть твоя будет алкать избранных, приятных яств и пития, вспомни, какова она к тебе бывает, когда ты молишься или читаешь Слово Божие, или сочиняешь что–либо духовное — вообще во все время твоей жизни, и скажи ей: нет, злая, противная раба, не дам тебе избранных яств и пития, да не вооружу тебя своими руками на упорную и злобную борьбу твою против меня.

† Учись смирению и терпению на молитве: не хочется — нудь себя, распинай леность своей плоти.

† Всякого алчущего, ириходящего к твоей трапезе, накорми, да услышиши от Господа в день Суда оный блаженный глас [214]: взалкахся, и дасте Ми ясти… аминь глаголю вам, понеже сотвористе единому сих братий Моих меньших, Мне сотво ристе (Мф. 25, 35, 40). Поэтому радуйся, когда кого–нибудь алчущего насыщаешь.

† Благодарю Тебя, Владыко, яко мое непотребство туком избранных благ земных насыщаеши (Ср.: Пс. 147, 3).

† Каждое слово Владыки есть бытие духовное или вещественное, потому что Он — Сый (Исх. 3, 14) и Зиждитель.

† Владыка — Господь Бог — всемогущ, потому что Он Бесконечный Дух, Беспредельная Сила и Премудрость, а каждая мысль Его есть или может быть, по Его воле, тотчас делом, вещию, жизнию.

† Простота в вере, надежде и любви.

† Простота, кротость, смирение, незлобие, терпение в обращении с ближними.

Благодарю тебя, Владыко живота моего [215], яко вразумил мя еси и нарек меня своекорыстнейшим рукою Ангела Твоего, как я думаю. Ибо на проповеди, которую я отдал цензору и которую я нашел возвращенною в классе [216], на первой странице было написано: добрейший пастырь (это лесть диавольская), а под этими словами: своекорыстнейший — другою рукою (это — истина). Так, я — своекорыстный; и это вразумление от Тебя — мой Владыко; диавол не станет меня обличать в этом, ибо своекорыстием мы ему служим. Итак, доселе я искал своего, хотя и милостыню подавал; я искал во всем своего — своего спокойствия, своей корысти, я доселе неисправен был, как Иуда раб и льстец [217].

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих героев
100 великих героев

Книга военного историка и писателя А.В. Шишова посвящена великим героям разных стран и эпох. Хронологические рамки этой популярной энциклопедии — от государств Древнего Востока и античности до начала XX века. (Героям ушедшего столетия можно посвятить отдельный том, и даже не один.) Слово "герой" пришло в наше миропонимание из Древней Греции. Первоначально эллины называли героями легендарных вождей, обитавших на вершине горы Олимп. Позднее этим словом стали называть прославленных в битвах, походах и войнах военачальников и рядовых воинов. Безусловно, всех героев роднит беспримерная доблесть, великая самоотверженность во имя высокой цели, исключительная смелость. Только это позволяет под символом "героизма" поставить воедино Илью Муромца и Александра Македонского, Аттилу и Милоша Обилича, Александра Невского и Жана Ланна, Лакшми-Баи и Христиана Девета, Яна Жижку и Спартака…

Алексей Васильевич Шишов

Биографии и Мемуары / История / Образование и наука
10 гениев науки
10 гениев науки

С одной стороны, мы старались сделать книгу как можно более биографической, не углубляясь в научные дебри. С другой стороны, биографию ученого трудно представить без описания развития его идей. А значит, и без изложения самих идей не обойтись. В одних случаях, где это представлялось удобным, мы старались переплетать биографические сведения с научными, в других — разделять их, тем не менее пытаясь уделить внимание процессам формирования взглядов ученого. Исключение составляют Пифагор и Аристотель. О них, особенно о Пифагоре, сохранилось не так уж много достоверных биографических сведений, поэтому наш рассказ включает анализ источников информации, изложение взглядов различных специалистов. Возможно, из-за этого текст стал несколько суше, но мы пошли на это в угоду достоверности. Тем не менее мы все же надеемся, что книга в целом не только вызовет ваш интерес (он уже есть, если вы начали читать), но и доставит вам удовольствие.

Александр Владимирович Фомин

Биографии и Мемуары / Документальное