Дневник возвращения. Рассказы

Как-то ночью возвращаемся мы из пивной через рыночную площадь, и вдруг видим, что-то шевелится на скверике. Подошли мы поближе и спрятались за куст. Смотрим: Председатель с лопатой копает около деревца, достает из ямки бутылку, откупоривает, снова закапывает и уходит.

Не успел он отойти, как мы принялись за работу. Отрыли бутылку, а в ней — новая бумага. Зажигаем спичку и читаем: «Народу — Председатель».

— Э, нет! — сказали мы. — Не позволим Председателю нас оскорблять!

Ту бумагу убрали и вложили в бутылку другую: «Народ — Человечеству».

Закопали и притоптали ровненько.

Тайная миссия

Председатель вызвал меня в свой кабинет, запер двери на ключ, задернул шторы на окнах, велел подойти поближе и, понизив голос, сказал:

— Обо мне ходят клеветнические слухи, будто я и начальной школы не окончил. Я должен положить этому конец. Вы поедете в столицу, в командировку, строго секретную. Никому ни слова. В столице вы проведете несколько дней. Ежедневно будете покупать открытку с видом, заполнять ее и высылать на мой служебный адрес. Мне нужно, чтобы любой мог ее прочесть.

Я, разумеется, согласился, но спросил, что мне писать на этих открытках?

— Об этом не беспокойтесь. Вот вам заготовленные тексты. Достаточно только переписать каждый из них на очередную открытку. Это приветствия лично мне от разных ученых. Столица — средоточие науки, пусть люди узнают, какие у меня друзья, сразу перестанут обо мне сплетничать.

И я поехал. Столица очень мне понравилась. Прямо с вокзала я пошел на почту. Купил открытку с красивым видом центра столицы и переписал первый текст, который гласил:

«Дорогой коллега, все мы здесь с удовольствием о тебе вспоминаем и очень нам тебя не хватает. Напиши, над чем сейчас работаешь».

Подпись: Президент Академии Наук.

Отправил я эту открытку и с чувством исполненного долга направился в вытрезвитель, чтобы не расходовать государственные деньги на отель. Какой же ужас охватил меня, когда наутро я обнаружил пропажу конверта с текстами, которые мне доверил Председатель. Делать было нечего, и я решил писать ему самостоятельно. Обманув бдительность персонала, я сумел вынести из университетской библиотеки энциклопедию, сел за уединенный столик возле буфета, в проходе к туалету, и приступил к ее изучению. К утру была готова открытка следующего содержания:

«Милый мой Председатель! У меня возникли трудности с теорией. Не выберешь ли минутку, чтобы заскочить ко мне? Целую ручки твоей супруге. Эйнштейн».

На четвертый день открытка гласила:

«Или Вы, или я, один из нас здесь лишний. Признавая Ваше превосходство, ухожу на пенсию. Можете заняться моей клубникой. Мичурин».

Выглядела открытка грязновато, кто-то на руку мне наступил, и получилась клякса.

На пятый день я подумал, что неплохо было бы перейти к более легкой форме. Написал карандашом, поскольку авторучку пришлось отдать в залог официанту:

«Любимый, когда же мы снова вместе совершим какое-нибудь открытие? Твоя тоскующая малышка — Мария Кюри-Склодовская. Post scriptum: ужасно хочется пить».

Post scriptum вырвался у меня непроизвольно.

На шестой день я уже настолько устал, что лишь коротко написал:

«Как дела, старый хрен? Коперник».

На этом корреспонденция оборвалась. Сейчас я возвращаюсь из столицы. Пешком, поскольку на железнодорожный билет мне не хватило, хоть я и продал энциклопедию на базаре. Беспокоит меня близящаяся встреча с Председателем.

Впрочем, я не слишком тревожусь. Я несу ему устные приветы от профессора Пастера, создателя вакцины против бешенства. Так что взбеситься Председатель не должен.

Шоколадки для Председателя

Близились именины Председателя, а мы все никак не могли решить, какой ему сделать подарок.

— Может, шоколадки с ромом? — предложил Бухгалтер. — Красиво и практично. Если даже он сладкого не любит, так ром выпьет.

— Есть идея получше, — возразил Референт. — Председатель как раз дом себе строит, но у него трудности с кровлей. Предлагаю достать рулон толя, красиво перевязать его ленточкой, а панна Ядя вручит его от имени коллектива.

— Я к нему даже не притронусь! — возмутилась панна Ядя. — Никаких рулонов! Вот цветы — дело другое.

— Толя нет. Весь толь ушел на строительство местного Дворца Изящных Искусств. Есть только глянцевая бумага.

— Дарить Председателю глянцевую бумагу не пристало. Впрочем, глянцевой бумаги тоже нет. В продаже есть только глянец, а бумагу клиент достает собственными силами.