Dневник Z

Удивительно, но при столь мощных разрушениях двое человек (сотрудница отеля и один постоялец), находившихся в здании — выжили! И даже серьезно не пострадали. Среди них российский военный журналист Сергей Воробьёв. Сотрудник МЧС передает ему рюкзак, извлеченный из бетонной пыли.

— Ёп… камера целая!! — достает из рюкзака.

— Ты сам-то как? — спрашиваю.

— Нормально, главное, камера целая! — не перестает ликовать мужчина. — Я уже спал, потом «бах»: по лицу прилетает кирпич, надо мной висит какая-то балка, темно, ничего не видно, пыль. Я впереди себя разгрёб, протиснулся аккуратно, мало ли просадка произойдет. В этот момент снова «бах», все щели снова засыпало. Хорошо через пять минут подъехали ребята-спасатели, расчистили и вот.

— Это, наверное, самая экстремальная ситуация, в которую ты попал? — спрашиваю счастливчика.

— Нет, — отвечает. Хм, а что может быть еще экстремальнее, задаюсь вопросом.

— Второго мая в Одессе на меня накинулись пятнадцать «майдаунов», — вспоминает Воробьев. — И мне пришлось прикинуться убитым, чтобы они от меня отстали. А было это рядом с главным офисом Приватбанка. Тогда как раз ходила реклама «10 тысяч за сепаратиста от Коломойского». И у меня над головой раздалось: «Тащим его в Приватбанк, за него десять тысяч дадут». Самое сложное в этот момент было не заржать. Они реально в это верили.

В этот момент спасатель приносит откопанный телефон журналиста.

— И телефон! — радуется военкор, как ребенок. — Я ж говорю целый, ещё и работает. Да ёлки-палки. Ха-ха!

Да, думаю, он и впрямь редкий везунчик.

— Паспорт есть, охренеть! — продолжает торжествовать парень. — Камера целая, ноутбук целый, фотик целый!

В руке эксперта СЦКК осколок. На нём насечки в виде ромба — «визитная карточка» снаряда «химер».

— Ракеты рассчитаны на пробитие бетонных конструкций, — говорит эксперт. — Внутри образуется объемный взрыв, стены расходятся, конструкция разносится. Как они выжили, одному Богу известно!

Стараюсь найти хотя бы один признак присутствия в отеле военных. Иначе как объяснить ракетный удар по зданию? Тщетно. Последний раз нога военного ступала сюда полмесяца назад. А всего тремя днями ранее из отеля выехали беженцы. Тогда какой вообще был смысл бить туда? Потом на ум приходит недавний удар ВСУ по колледжу для детей-сирот в Перевальске, где один подросток погиб, несколько пострадали, и понимаю, что искать объяснения действиям ублюдков с Банковой бессмысленно. Это терроризм в чистом виде.

Напоследок задаю выжившему военкору злободневный вопрос про отступление наших войск в Харьковской области.

— Такие новости всегда воспринимаются тяжело, — отвечает Сергей. — Но нам надо понимать, что мы не имеем права отступать. Потому что против нас воюет противник, который заточен на уничтожение русских. Это не война за территории, это не война за деньги и влияние. Их зазомбировали и прошили на истребление русских. Если мы отступим до границы, они пойдут дальше. Если мы отступим до Урала, они пойдут за нами за Урал. Они будут делать всё, чтобы нас уничтожить. И мы должны идти только вперёд!

19 сентября 2022 г

Старобельск — столица беженцев в ЛНР. Через этот город шёл основной поток тех мирных людей на оккупированных территориях Луганщины, кто спасался от боевых действий. За полгода через старобельский перевалочный пункт прошли 24 тысячи человек, из них 6 тысяч решили остаться здесь жить.

— Если такое количество народа осталось, значит им здесь в Старобельске и неплохо, наверное? — спрашиваю главу Старобельского района Валерия Пахница, он за рулем и везёт нас на местное кладбище.

— Да, мы их приняли хорошо, — не отрывая взгляда от дороги, комментирует Пахниц. — Да и вообще Старобельск гостеприимный, и здесь куда спокойнее, чем в Рубежном, Кременной и Сватово, куда пуляют.

— А на украинской стороне говорят, что у нас тут зверствуют, — говорю с легкой улыбкой. — Что украинский народ истребляют, мучают.

— Ну, это чушь полная. Мы, наоборот, всех приголубливаем и даём им возможность мирно жить. Даже вот туда, куда мы едем, там захоронение нами организовано. Пусть это бойцы с той стороны, но это ж люди, мы должны по-человечески к ним отнестись. Не все они были в рядах ВСУ по доброй воле.

Въезжаем на территорию кладбища, словно вросшего в лесную чащу. Все деревья исполинского размера.

— Здесь есть «айдаровцы», которые тут творили такие бесчинства с людьми. Тогда были без вести пропавшие, особенно девчат много. Нелюди…

— Но даже и они там похоронены? — удивляюсь.

— Да, но ещё несколько лет назад при Украине, — объясняет городской глава. — Тут же «Айдар» в Старобельске базировался, родственники и хоронили. А вот те, что вэсэушники рядом, тех мы похоронили. Около сорока человек. Под крестами. Священник был. Всё, сделали по-человечески.