Я взглянул на него и в душе встрепенулась знакомая радость. Не знаю, с каких пор, даже в детстве она посещала меня, эта радость конца. Мне всегда казалось, что в руках человека находится средство радостной кончины «живота». Сейчас понимаю, что именно этим чувством жили аскеты. Теперь, в наше время суровых условий жизни, стоит только их принять, как принимали аскеты: принять, признать - и будешь свободным. Только непривычно как-то думать: признать жизнь как неизбежное страдание и через это стать свободным и радостным.
Вчера был у нас гомеопат Грузинов, не очень образованный, но правильный человек: верующий православный врач.
Ночью звонили из Поречья, что дом строится, что надо достать провода и арматуру.
176
связи - все это долетает до нас живых с той стороны, где собирается наша общая могила от начала веков. Но это большая тайна, постигнуть которую можно только любовным и милостивым вниманием к жизни.
Пермитин читал рассказ о медвежьей свадьбе, чудесный алтайский ландшафт, но той чуточки, в которой собирается человеческий смысл ландшафта, нет. Вместо него какая-то чепуха, выводы ума, грубые догадки. Вот почему и трудно так писать о природе - из-за этой чуточки. Левитан только этим и взял, Тургенев, но и то теперь даже у них грубовато.
Дела наши на ближайшее время.
Сегодня шнур для Жульки и сборы в Пушкино. Накачать баллон. Захватить аккумулятор. Снести в ЦК заявления об арматуре. Коврики для машины. Кожаный чемодан (термос, «Канал»). Машинка + дневник звенигородский. Резинов. сапоги + чулки.
Перовская рассказывала, что однажды мать ее разговорилась на улице с «крымчаком» туберкулезным, пожалела его и привела к себе на квартиру. Оказалось, что чекист. Он высмотрел, что полквартиры не занято и явился с ордером. Отец бросился. Но мать удержала его, отправилась по начальству, ее там оскорбили, и она скоро умерла. Этот рассказ в коллекцию. Важно в нем то, что отец бросился, а мать вступила в переговоры. Так вот эти две души: броситься или удержаться.
Это самое у Маруси: героизм и обида, т. е. что героизм мужской для нее, женщины, привыкшей сносить обиду, пустяки («а боюсь одного: обиды»). На фоне героизма обида.
Это в «Канал» к Анне: «обида» ее в обмане, а мужчины-герои и их дело - это детское дело в сравнении с обидой.
NB. К воде: падение воды с неба сопровождается слиянием ее капель и работой на земле. Напротив, ее «вознесение»
на небо сопровождается освобождением от работы, образованием капли - отдельности и соединением их в нераздельно-неслиянное сообщество, называемое облаками.
Весь день в сборах. Вечером перекатились в Пушкино. Семья
Николаевых (Скороходовых). Насиженное место, и как хорошо.
Вот чем и дорога человеку жизнь на земле: все дорогое сердцу и земле дорого, и она это свято хранит, и когда нужно бывает человеку, все возвращает, и человек возрождается.
Вот откуда и консерватизм: корни его в земле, в добре, в навозе. И если бы человеку стоять и расти вверх - какое бы могучее дерево выросло между землей и небом. Но человек движется в сторону, в ширину, его может прельстить неизвестное, прельстить скитание.
Люди между собой.
Мысль богословского доклада С.С. Толстого была такая, что искупление достигается прощением.
- А если чувствуешь всей душой, что простить нельзя, и просишь силы только, чтобы удержаться и не простить?
- Ну, это люди, - ответил Цветков, - люди между собой.
И все построение искупления стало понятным, и так во всем и везде: стоит выключить счеты людей между собой, и систему гармонического мироздания может построить каждый гимназист.
И почему так неприятно, каким-то баптизмом веет от доклада: потому что люди сейчас находятся в аду, который сложился из счетов их между собою, и вести извне представляются какой-то раздражающей агитацией и пропагандой.
Нужно наличие некоторого благополучия между людьми, чтобы явилась возможность строить систему гармонической морали. Нужно время, чтобы зализать душевную рану, обиду.
служения своим желаниям и готовность принести все свое индивидуальное в жертву Богу. При таком отказе от
индивидуальности желаний утверждается личность в Боге (монах), как единичное звено в составе всего богочеловека, распределенного в пространстве и времени.
Коммунизм - это тоже аскетизм как отказ от служения своим желаниям и готовность принести все свое индивидуальное в жертву всему человеку, распределенному в пространстве и времени.
Коммунизм есть аскетизм во имя самого человека.
Коммунизм есть религия человечества, есть разрешение счетов людей между собой.