Дневники. 1984

Вчера, 12-го, должны были состояться выборы: их перенесли. Оказывается, не по закону был собран ученый совет. Все продолжается. Чем все кончится, не знаю. Опять думаю: «Минуй меня чаша сия».

Всю неделю писал рецензии на детективы для издательства. Интересного мало, но много на это уходит сил. Ничего не пишу. Не графоман я, писать не люблю.

«Труд» опять опубликовал мою колонку.

Завтра из больницы выходит В.С.

17 марта, вторник. Утром, как всегда, семинар. Уже накануне в институте началась пани­ка: дескать, в преддверии митинга надо отменить во вторник все семинары. Институт, дескать, работает до 3-х. Образ демократическо-истерической паники. Естественно, ни я, ни Е.А. Долматовский семинаров не отмени­ли. Утром он мне жаловался: никто не хочет его печатать. Старика было жалко, когда он рассказывал о радио, которое ему отказывает, о «Лит. газете», которая его не востребует. Правда, через это смутно мерца­ли рассказы о том, как в свое время Долматовский отказался от своего отца, известного правоведа. Я спросил: «А почему вы не хотите напечататься в «Дне»? — «Ну, там мне не хочется». Это вечное нежелание интеллигенции определиться. Правда, и мне сейчас не очень хочется печататься в «Дне» после некоторых их выпадов и желтизне полемики.

Звонил недавно Мальгину: мне понадобился телефон М.В. Розановой, чтобы пригласить ее в «Книжный двор». Кстати, в воскресенье «Книжный двор» дал мое большое интервью. Проблема все та же: справедливость, литературный счет, мифы. И вот Андрюша отвечает: «А мне нужен телефон твоего приятеля Юр. Прокофьева. Он сменил и закрыл свой телефон». — «Я со своим «приятелем» разговариваю значительно реже, чем ты со своей приятельницей М.В.Р.»

На семинаре говорили об Олеге Иващенко. Он читал свое эссе о книгах. Разговор о славе и постмодернизме,

Вечером вместе с Львом Ивановичем и Сергеем Петровичем были на митинге у Манежа. Пришли рано, было интересно наблюдать, как площадь заполнялась. Как милиция была вынуждена перекрыть движение, которое сначала закрывать не собирались. Огромное количество народа — почти вплотную до Манежа. Жириновский со своего увешанного флагами и единомышленниками грузовика раздавал автографы.

Решение митинга о сборе подписей для отзыва мэра и президента. Необходимые миллионы подписей в нынешней ситуации, конечно, будут собраны. Выступление Лимонова: власть просто так не отдадут, будет и кровь. Выступление Невзорова: вам бы, дорогие соотечественники, надо было собраться здесь 19-23 августа.

Вечером застал на ТВ и «Новости», и «Вести» — везде смешки, и о митинге, об отзыве мэра и президента ни слова.

20 марта, пятница. Продолжается нервотрепка с выборами ректора. По-моему, все силы брошены, чтобы на это место не пустить меня. По крайней мере, вчера собирались И. Виноградов, Т. Бек, С. Чупринин — мои друзья, воодушевленные кастовой неприязнью. Эти же самые непримиримые ноты я начинаю слышать и в голосе Руслана Киреева. Команда, что ли, была дана — не пускать, или это выражение их лояльности и преданности своему лагерю? Самое интересное, что «другой», казалось бы, дружеский, лагерь не явился. Ах, русский человек, в нем всегда неприязнь к ближнему, а еще лучше — к близкому, превосходит общие, а иногда даже собственные, интересы. Собираются ли удержаться В. Костров, Н. Старшинов на своих местах при новом, «демократическом» ректоре?

В среду, позавчера, состоялась защита дипломов. Я очень рад, что «отл.» получила Лена Обухова (Трифонова). «Отл.» получил и Алексей Гайдукасов, драматург — это мой вклад в дружбу с Инной Вишневской. Было чертовски приятно во время защиты читать отзывы, каждый из которых — произведение (как мне кажется) искусства. Это мое старое правило — все делать без халтуры, несуетливо, как художественное произведение.

Сегодня день рождения у В.С. — 55 лет, возраст.

25 марта, среда. Малеевка. Выездное заседание приемной комиссии. Много споров и, как всегда, сшибок по характерам. С большой радостью встречаю своих друзей и товарищей. Много и интересно говорили с Яковом Абр. Козловским и Юрием Кузнецовым. Оба раскрылись и рассказывали массу любопытного.

Юра Пшенкин со своею возней — «подкормкой» своих и мельтешением. Жаль, что не прошел в союз Кобенко — здесь амбиции и обиды наших писателей. Поразительно, что влетел в Союз как переводчик сын Мих. Числова, Игорь Числов. Последнему 27 лет, а мы-то рассматривали дела, которые лежали по 5-6 лет в комиссиях, Мальчику подвалило со всех сторон: и очередь подошла, и контрольный экземпляр из «Молодой гвардии» подвезли. Все ломаются на детях...

26 марта, четверг. Как я ни надеялся, оказался все же избранным ректором. Мне кажется, не я победил, а мои соперники проиграли. Писать об этом не хочется, но многое открылось заново: Р. Киреев, В. Новиков, В. Гусев и т.д. С разных сторон, но интересно.