Дневники

Переделал «Пархоменко». Послал его с ругательной сопроводительной надписью в сторону редактора, который даже не знал, что в 1919—20 году было радио, и ставил вопросительные знаки против моих слов, а все мои сравнения — не одобрил. Я знал, что ему не понравится моя переделка, — после такого письма, но глупости всегда приятно сказать, что она глупость, что я и написал вышеназванному товарищу Воинову. Через день он позвонил Татьяне и сказал, что ему переделка не понравилась, а причины он скажет мне лично. Вероятно, он думает меня огорчить этим. Но я уже привык — из прежних моих работ этот редактор взял «Партизаны», «Бронепоезд», — затем — «Пархоменко», а все, что было посредине, — оказалось непригодным, «в свете новых постановлений ЦК», по его словам. Просто он, как все другие (например, я отдал «Главный инженер» в 7 адресов и в продолжение 2 месяцев ни один из этих адресатов мне не ответил), трусит… я это понимаю, и мне наплевать на них. Очень было огорчительно, если б не напечатали новую вещь, а — старую… подождем. Жаль только причинять убытки Государству, — но что же: опять писать, жаловаться туда, откуда не отвечают, и где, по наущению Фадеева и прочих, поставивших против моей фамилии «птичку» подозрительного типа, ко мне относятся подозрительно и в лучшем случае терпят, потому что и «веревочка сгодится»… писать бесполезно. Хотя, все-таки придется написать, если будут запрещены «Встречи с Максимом Горьким».

29 января.

Рассказ актера Топоркова: «Не желая губить молодого человека». Когда-то давно Топорков и несколько его товарищей гастролировали по провинции, играя преимущественно «Царя Федора». Играли на паях, а было всей труппы человек пять. Не хватало одного актера, такой и встретился им — на роль Годунова что ли. Пригласили. Актер выразил желание играть, но сказал, что на паях не хочет, а требует жалованье. Ему и положили жалованье, и, так как сборы ухудшались, то жалованья не платили. Актер терпел-терпел и ушел из труппы, утащив в залог декорацию Успенского Собора! Огорченные актеры собрались и решили написать письмо в редакцию «Театр и искусство», где бы актер, утащивший в залог выплаты жалованья Успенский Собор, был бы изобличен. Купили на последние деньги две бутылки водки, уселись за столик в саду. «Ну, как начинать?» — спросил Топорков. Кто-то сказал: «Как начинать. Пиши: уважаемый господин редактор! Не желая губить молодого человека… Но, подожди, выпьем по рюмке». Выпили. «Что у тебя там написано?» — «Не желая губить молодого человека…» — «Правильно. Ведь это-де безобразие…» И дальше со стороны старого актера следовал рассказ о прежней молодежи и молодежи современной, которой надо дать пример. «Значит, пиши…» — «А, что?» — «Как что? Разве ты не понял? Что у тебя там написано?» — «Не желая губить молодого человека…» — «Верно!» — «Давайте выпьем». — «Тоже верно». — Выпили. — «Ну так продолжай». — «А что?» — «Как что? Надо написать, что такое дружба…» — и второй актер продолжал диалог о дружбе, не забывая рассказать о дружбе Несчастливцева и Счастливцева. — «Вот и пиши». — «Да, что?» — «Как что? У тебя как там написано?» — «Не желая губить молодого человека». — «Совершенно верно. Нужно написать об историческом значении пьесы и о Соборе Успенском». И следовал монолог об Успенском Соборе. — «Подожди. Надо выпить. Он не выразит, не выпивши». Выпили еще. Один из них заплакал. «Ты, что?» — «Вот, не понимает он. Ведь у меня брат такой же. Быть может, он уже действительно весь Успенский Собор утащил, вместе с мощами царей». — «Ну, это, знаешь, ты хватил!» — «Чего хватил? Он такой мошенник». — «Ну, раз мошенник, так и говорить нечего, а тут же идеи. Водки нету. Надо достать». — «Денег нету». — «Деньги пустяки, мы с него все убытки взыщем. Я попрошу у хозяина». — Появилась еще водка и актер спросил: «Так на чем мы остановились?» — «Не желая губить молодого человека». — «Вот, вот. Пиши дальше». — «О чем же писать?» — «Экий ты, братец, несмышленый. О чем?» — Затем они перепились, свалились на траву и когда утром проснулись, стояли четыре опорожненных бутылки и на бумаге было написано только начало фразы: «Не желая губить молодого человека»…