Еще у зараженных была своя иерархия, способы общения, распределение своих нехитрых обязанностей: охрана, охота, даже дележка добычи – по сути они жили какой-то странной, но все же жизнью со своими порядками и правилами. И конечно же, это были совсем не зомби в том привычном нам понимании, каких мы привыкли видеть в фильмах. Их можно было убить так же, как и обычного человека – т.е повредив сердце, мозг, свернув шею. Обращались тоже не все, лишь те, кто не успел умереть от увечий после нападения: такие могли даже ходить хоть с вывернутыми наружу кишками. Но мертвые не воскресали, если доводилось им помереть до обращения. Так что мои размышления там, в клинике, о самой природе этой болезни казались не такими уж далекими от истины. Само превращение занимало от нескольких минут до недели. Это то, что довелось увидеть мне лично – обращение маленького ребенка произошло почти мгновенно, собственно как это случилось и с Джерри; так и на восьмой день – у дряхлого столетнего дедули. Как он только умудрился столько времени прожить в городе до нашего прихода для меня так и осталось загадкой. Многое зависило от того, как произошло заражение : укус действовал быстро, просто тактильный контакт – дольше. Но я подозревала, что не только возраст, но и здоровье человека, его хронические болезни, образ жизни тоже имели значение, хотя никаких точных доказательств этому у меня не было.
В общем, жизнь все еще текла своим течением, пусть и странным, и пугающим, и таким невероятным.
Я практически перестала замечать вонь заражённых, запах живых бросался в нос сильнее. Смогла полностью научиться контролировать бешенство, вызываемое запахом крови и почти привыкла жить в стае, пока однажды моя, ставшая уже размеренной и устоявшейся жизнь, снова не перевернулась с ног на голову.
====== #59 ======